Упрочив свою власть, персидский царь Дарий I хотел прославить себя, подобно своим предшественникам, Киру и Камбизу, завоеваниями, и доставить благородную цель для деятельности беспокойных умов. Нельзя назвать счастливой его мысль начать войну с соседями и отчасти соплеменниками тех северных народов, в борьбе с которыми погиб Кир. Но у Дария выбор был только между знойным югом, где, по недавним опытам, опасности были еще страшней, и далеким севером за Черным морем, где текут судоходные реки, по которым можно было завести торговлю и где, по старинным сказаниям, находились несметные сокровища, привлекавшие к себе фантазию народа. Чтобы сделать поход еще более заманчивым, Дарий говорил, что идет мстить потомкам тех скифов, которые так ужасно опустошили Мидию за сто лет перед тем; такой позор не должен оставаться на персидском имени. Но, кажется, не все одобряли поход в Скифию; брат царя советовал ему не ходить туда. Но Дарий остался при своем намерении и вел приготовления так деятельно, что в скором времени собрал 700,000 человек войска и флот, состоявший из 600 кораблей. Сомнения в успехе похода на скифов раздражали Дария I до такой степени, что, когда знатный перс Эобаз попросил царя оставить ему хоть одного из трех сыновей, находившихся в войске, то Дарий отвечал, что оставит ему всех троих, и велел тотчас же убить их.

 

Греко-персидские войны при Дарии. Слушать аудиокнигу с картинками

 

По окончании приготовлений, Дарий повел (513 или 512 г. до Р. Х.) войско через Малую Азию к Босфору Фракийскому; искусный греческий зодчий, Мандрокл Самосский, построил там с азиатского берега на европейский судовой мост. Греки малоазийского прибрежья и соседних островов должны были помогать своим флотом сухопутному войску и приготовить для него мост через Дунай. Начальниками греческих кораблей были те люди, которых персы поставили правителями (тиранами) их родных городов (персы повсюду покровительствовали аристократическому и монархическому правлению). Известнейшими из этих тиранов были Гистией милетский, Лаодамант фокейский, Эак самосский (сын Силосона), Косс лесбосский и Страттид хиосский. Эолийскими кораблями начальствовал Аристагор кимский. Тираны городов, лежавших на берегах Геллеспонта и Пропонтиды, – Абидоса, Лампсака, Кизика и других – тоже привели свои корабли. На европейской стороне моря присоединились к флоту корабли Византия, которыми начальствовал Аристон, и эскадры других греческих колоний; привел свои корабли и афинянин Мильтиад, владычествовавший над Херсонесом Фракийским и имевший 500 человек наемников.

Пришедши с войском к Босфору, Дарий I похвалил мост, построенный Мандроклом на судах в самом узком месте пролива, на север от городов Халкедона и Византия. Он щедро наградил строителя, и Мандрокл из признательности к нему поставил в самосском храме Геры изображение той сцены, как Дарий, сидящий на престоле у жертвенника «Зевса Посылателя попутных ветров», смотрит на проходящее мимо него войско. – Дарий велел воздвигнуть на месте перехода две колонны белого мрамора и написать на них по-гречески и по-персидски имена всех народов, участвовавших в походе на скифов. Переход через Босфор казался таким важным делом, что грек Херил написал стихотворение «О переходе через мост». В этом стихотворении между прочим говорилось о саках, «пасущих овец, справедливом кочевом народе, живущем на нивах Азии».

Бойцы войска Ксеркса

Солдаты персидского войска: эфиопский лучник, пехотинец из Хорезма, пехотинец из Бактрии, всадник из Арианы (слева направо)

 

Переправившись через пролив, Дарий I приказал греческому флоту плыть к устью Истра и два дня вверх по Истру до того места, где река еще не делится на рукава, и построить там судовой мост; а сам он пошел к этому месту из Византии сухим путем. Фракийские племена между Босфором и Гебром, одрисы, скирмиады и нипсеи, покорялись одно за другим без сопротивления, когда приближался к ним в своём походе персидский царь с бесчисленным своим войском, сооружая по пути колонны и каменные холмы. Только четы, «храбрейшие и справедливейшие из фракийцев», у которых было верование, что умершие отходят на вечную жизнь к великому духу Замолксису, отважились сопротивляться, но были покорены. Войско Дария шло на скифов по обширной «гетской пустыне», между Гемом (Балканским хребтом) и нижним Дунаем, где на черноземе, обильно орошаемом ручьями, трава имеет вышину в рост человека.

Наконец войско достигло великой реки и перешло через нее по мосту, построенному греками. Перешедши на северный берег, Дарий I велел начальникам греков сломать мост и идти за ним со своими воинами. Вероятно, он думал достигнуть в походе Кавказских ворот (Дербентского прохода), через которые сто лет тому назад прошли скифы, вторгшиеся в Мидию и Лидию. Но Коэс митиленский сказал ему, что он должен сохранить для себя путь к отступлению, потому что в стране, где нет ни хлебопашества, ни городов, войско может подвергнуться в походе бедствиям. Дарий согласился, отменил свое приказание и поручил греческим тиранам охрану моста. Уходя от реки, он дал им ремень с 60 узлами и велел каждый день развязывать по узлу; когда последний узел будет развязан, а он еще не воротится, то они должны, сказал он, отправиться на родину.

Услышав о приближении огромного войска Дария I, скифы послали к соседним народами, просить их помощи. На совещание съехались кроме трех скифских царей, царь агафирсов с запада, с севера цари невров, андрофагов и меланхленов. с востока цари гелонов, будинов и савроматов, с юга царь таврийцев. Скифы хотя и говорили, что сопротивление походу Дария и персов должна считаться общим делом, потому что они, как показывает судьба фракийцев, хотят одинаково поработить все народы. Но только восточные племена выразили согласие присоединиться к скифам; другие сказали, что подождут, пока персы нападут на их землю, а тогда уже сумеют защитить себя. Потому скифы решили не давать Дарию битвы, а постоянно отступать от них, повсюду на отступлении засыпать колодцы и родники и уничтожать траву.

Скифы выполнили этот план. Отослав на север телеги с женами, детьми и имуществом и большую часть своих стад, оставив при себе лишь такое количество скота, какое необходимо было для продовольствия, они разделились на два войска. С одним важнейший из их царей, Иданфирс, к которому присоединились будины и гелоны, должен был отступать на север, заманивая неприятеля в земли тех народов, которые отказались помогать скифам. С другим войском, к которому присоединились сарматы, Скопасис должен был идти по прибрежью Меотиды (Азовского моря) до Танаиса (Дона) и держаться вблизи врага, отступая, а когда враг начнет отступать, то преследовать его. Дарий I пошел за этим вторым войском. Путь персов лежал по пустынной равнине, на которой пастбища были сожжены скифами, ручьи засыпаны. Персы шли до Танаиса. Скопасис перешел на ту сторону реки, Дарий пошел за ним в землю савроматов и будинов, сжег деревянный город гелонов. вступил в обширную пустыню, находившуюся перед страною, тиссагетов. Тут он остановился и начал строить восемь укреплений. Воспользовавшись его остановкой, скифы ушли и соединились с тем войском, которое пошло на север. Дарий, бросив постройку, погнался за ними. Скифы постоянно уходили на один день пути от него и Дарий I, преследуя их, вошел в землю меланхленов, потом в земли андрофагов и невров; все они бежали от приближающегося врага. На рубеже агафирсов, грозно требовавших, чтобы он не входил в их землю, он остановился.

Карта скифского похода Дария I

Предполагаемый маршрут Скифского похода Дария I

Автор карты - Anton Gutsunaev

 

Дарий I послал к царю скифов Иданфирсу требование или сражаться с ним, или прислать ему в знак покорности землю и воду. Раздраженный высокомерными словами его, Иданфирс послал ему ответ, что не признает над собой никакого владыки кроме Зевса, своего предка, и что никогда не обращался в бегство от страха перед кем бы то ни было. Сражаться будет время тогда, когда Дарий посмеет разрушать гробницы скифов; другого нечего им терять, потому что у них нет ни городов, ни нив; вместо земли и воды пошлет он Дарию другие дары. Пересказав этот ответ, персидский вестник подал Дарию птицу, мышь, лягушку и пять стрел. Дарий хотел думать, что эти дары скифов – знаки покорности; но Гобрий, один из семи вельмож, убивших мага Гаумату, растолковал значение подарков так: «Если вы не сделаетесь птицами и не улетите в небо или не сделаетесь мышами и не зароетесь в землю или не сделаетесь лягушками и не унырнете в болота, то вы будете убиты этими стрелами и не вернетесь домой».

И действительно скифы начали действовать так, что стала видна верность этого объяснения. Скопасис, обойдя персов сбоку, пошел со своим войском к дунайскому мосту, убедить поставленных там ионийцев, чтобы они удалились до прибытия Дария, решившегося теперь начать отступление из похода; а войско Иданфирса постоянно держалось вблизи персов и изнуряло их своими нападениями. Когда персы, сделав дневной переход, становились лагерем и начинали есть, скифская конница стремительно бросалась на них. Скифы не давали персам покоя ни днем, ни ночью. Войско Дария очень страдало от такой войны, и он спешил к Дунаю, тем более, что 60 дней уже давно прошли. Но скифы, зная прямые дороги, раньше его пришли к Дунаю на своих быстрых конях, соединились с войском Скопасиса и убеждали греков сломать мост и вернуться домой. Теперь пришло время, когда греки могут возвратить себе утраченную свободу, говорили им скифы: персидское войско будет уничтожено, персы так ослабеют, что уже не будут в силах нападать на другие народы.

Древние скифы

Скифы с луками. Фигурки из Пантикапея IV в. до Р. Х.

 

Греческие тираны стали совещаться. Мильтиад афинский, полководец херсонесцев, говорил, что должно последовать совету скифов и освободить Ионию. Но Гистией милетский напоминал товарищам, что каждый из них стал господином своего города только по назначению от персов и без помощи Дария никто из них не удержит за собой власти, потому что каждый город предпочтет демократическое правление управлению тирана. Эти слова произвели впечатление на тиранов, и мнение Гистиея одержало верх. Тираны решили остаться и обмануть скифов, – решили сказать им, что последуют их совету, и для вида сломать с северной стороны мост на расстояние полета стрелы, чтобы не разломали его сами скифы.

Скифы повернули от реки навстречу персам, чтобы уничтожить их, но прошли мимо них, потому что направились через ту часть страны, где не были уничтожены пастбища и ручьи, а персы шли прямым путем. Персидское войско пришло из похода к Дунаю при наступлении ночи. Увидев, что мост сломан, персы испугались, но испуг их сменился радостью, когда Гистией по их громкому крику поправил сломанную часть моста и велел подойти судам, чтобы можно было скорее переправиться. Так персидское войско спаслось. Скифы смеялись потом над ионийцами, говорили, что у них нет даже рабской храбрости убежать от господина.

Дарий пошел в Херсонес Фракийский, рассказывает далее Геродот, и переправился на кораблях в Азию, оставив в Европе полководца Мегабаза с 80,000-ным войском. Мегабаз покорил южную Фракию и принудил Аминту, царя македонского, дать персам землю и воду. Из отрывочных известий видно, что отступление персов из похода было соединено и на юге от Дуная с большими опасностями и потерями. Хотя персы и сломали мост через реку, но скифы переправились через нее, преследовали их до Геллеспонта. Некоторые из греческих городов, как например Византий, Абидос, Халкедон, Антандр, восстали против персов, помогали скифам, и персидское войско понесло большие потери. Есть известие, что даже Мильтиад бежал от скифов к фракийцам и только тогда, когда скифы ушли, долонки возвратили его в Херсонес. Но вероятнее, что Мильтиад бежал из Херсонеса, опасаясь не скифов, а мщения персов.

Итак, надо полагать, что Мегабаз, не находя возможности скоро переправиться в Азию, пошел с остатками войска на запад, ушел в горы от преследования скифской конницы и остался на Гебре и Несте, пока Дарий, узнав о восстании греческих городов на Геллеспонте и Босфоре, подавил эти мятежи, наказал некоторые города, как например Абидос, и тем очистил Мегабазу путь для возвращения. Но, чтобы можно было похвалиться какими-нибудь трофеями похода, Дарий дал Мегабазу приказание покорить мелкие фракийские племена на прибрежье и переселить их в Азию. В исполнение этого приказания Мегабаз неожиданно напал с сухого пути на пеонийцев, которые жили близ Стримона на лесистом Пангейском хребте и в деревнях, построенных на сваях по берегам Прасийского озера; другие отряды персов заняли пути к морю. Это нападение удалось. Но при нападении на племена в городах дальше от берега Мегабаз потерпел неудачу. Александр, сын македонского царя Аминта, убил семь персидских послов, которые на роскошном пире у царя позволили себе слишком свободное обращение с женщинами. Это осталось безнаказанным: персы удовлетворились тем, что Аминт попросил извинения.

Таким образом, скифский поход Дария I кончился лишь мелкими успехами, не соответствовавшими громадным приготовлениям и гордым надеждам. Когда Дарий любовался на бесчисленное множество нарядных воинов, переходивших из Азии через Босфор, он, конечно, не думал, что через несколько месяцев они будут отступать, теснимые ордами кочевых пастухов. Впрочем, рассказ Геродота о необдуманном походе Дария на скифов носит на себе столько следов легендарного преувеличения, имеет столько противоречий, что уже давно явилось сомнение в его достоверности. Многие думают, что Геродот поддался тут своей склонности доказывать гибельность замыслов и подвел легенды под свою теорию, что божественная справедливость всегда наказывает за гордость унижением. Невероятно, что такое огромное войско могло в два – три месяца проследовать в походе от устьев Дуная на Дон и вернуться к Дунаю. Это тем неправдоподобнее, что армия Дария шла по Скифии большими изгибами по степи без дорог, должна была переправляться через широкие реки; местность была безлесная, трава на ней была выжжена скифами, колодези и родники засыпаны. Не находя топлива, войско не находило в ней и никаких средств продовольствия. Такой поход остается невероятен даже и в том случае, если уменьшить пройденное войском Дария расстояние, и сказать, например, что под названием Танаиса тут надобно понимать не Дон, а Донец. Геродот, без сомнения, следовал скифским преданиям, который слышал от греческих колонистов в Ольвии; а фантазия дикарей быстро преувеличивает до безмерности подвиги отцов. Победа степных пастухов-скифов над могущественнейшим государем того времени была таким славным событием, что скоро сделалась достоянием поэтической легенды и была перенесена в область чудесного.

Легко понять, откуда произошло известие Геродота, что Дарий во время похода на скифов построил восемь укреплений в обширной пустыне на реке Оаре, где остановился на пути к востоку, и что развалины этих укреплений еще видны были в его время: народные легенды любят соединять с загадочными сооружениями память о каком-нибудь знаменитом человеке, общеизвестном событии. На равнине, расстилающейся к северу от Черного и Азовского морей, еще и теперь остаются холмы, насыпанные человеческими руками. Итак, мы видим, что отец истории передает нам баснословную легенду о событии, совершившемся лишь за несколько десятков лет до него. Но и теперь, как за две тысячи лет, его живой рассказ возбуждает величайший интерес, и правдивость великолепной картины, в которую вставил он слышанный им подробности о походе Дария, нимало не страдает от того, что эти подробности имеют легендарный характер.

Поход на скифов не удался, но Дарий сумел извлечь из него некоторые выгоды. Сосредоточение войск на западе дало ему средства упрочить и расширить персидское владычество над греческими колониями в Малой Азии и на островах. Возвращаясь с пленными пеонийцами по фракийскому прибрежью к Геллеспонту, Мегабаз покорил, как велел ему Дарий, все города и все народы этого берег. Он покорил самосскую колонию Перинф, хотя этот город оборонялся храбро; овладел стоявшим на Гебре городом Дориском, который, по выгодности своего положения, скоро стал крепким центром персидского владычества в Европе; построил укрепления и поставил гарнизоны в пунктах, имевших стратегическую важность. Не напрасно Дарий говорил, что желал бы иметь столько Мегабазов, сколько находится зерен в гранатовом яблоке: Мегабаз положил прочную основу власти персидского царя в Европе.

В награду за сохранение моста Дарий дозволил Гистиею милетскому основать колонию в Миркине на реке Стримоне, в местности, богатой корабельным лесом и серебряною рудою. Мегабаз не одобрял этого дозволения, опасаясь, что человек большого ума, как Гистией, может создать из воинственных туземцев сильное войско и сделаться независимым государем. Потому Дарий вскоре вызвал Гистиея под почетным предлогом к себе в Сарды, и взял его с собою в Сузы, говоря, что желает иметь его своим ежедневным гостем и советником. Наместником в Сардах Дарий сделал своего брата, Артаферна, а начальство над войском поручил Отану. Отан покорил Византий, Халкедон, Антандр, Лампоний, призвал Коэса митиленского с лесбосским флотом, покорил и острова Имброс и Лемнос. Лемнийцы оборонялись храбро, но были подавлены численным перевесом неприятеля, и утратили свою свободу. Ликарет, брат самосского тирана Меандрия, был назначен правителем Лесбоса. Таким образом, пять прекрасных анатолийских островов: Самос, Хиос, Лесбос, Лемнос, Имброс, принадлежали теперь персидскому царю Дарию I.