Как ни благодетельны были распоряжения и законы Юлия Цезаря, как ни полезно было утверждение и сохранение порядка в государстве, но все эти улучшения не могли примирить современников с его намерением ввести неограниченную монархию. Стремление к царской власти поставило его в противоречие с духом государственных учреждений, жизни, литературы и поэзии римлян. Намеченный Цезарем Парфянский поход, который мог задержать его на несколько лет вдали от Рима, и злодейства людей, которых он хотел оставить в Риме вместо себя, возбуждавшие ужас и опасения в каждом честном человеке, заставляли ожидать военного террора. На время отсутствия Цезаря, безнравственный, враждебный всякой свободе и склонный к насилию Антоний получил место консула; буйный и бездарный Долабелла сделан был соправителем Антония, а Марк Эмилий Лепид, столь же опасный своею бездеятельностью и неспособностью, как первые двое безумной страстью к расточительности и насилиям, назначен был начальником конницы (magister equitum). Всесильный диктатор, стремившийся покорить весь свет, два консула, еще прежде возбуждавшие кровавые беспокойства в Риме, а теперь готовые на все злодеяния и кроме того находившиеся в открытой вражде между собой, наместник диктатора, человек ленивый, неспособный, не имевший собственной воли и потому могший служить превосходным орудием всякому деспоту, – вот какие люди стояли тогда во главе римлян, не отвыкших еще от свободы!

Убийство Юлия Цезаря в сенате. Художник В. Камуччини, 1798

Мысль о, грозившем деспотизме пробудила в некоторых друзьях Цезаря и других передовых людях угасавший патриотизм, древнюю любовь к свободе и остатки той республиканской гордости, которая хотя и исчезла в массе народа, но тем глубже коренилась в избранной части аристократии. В ту эпоху, как и во все времена ненормального развития образованности и нравственного ослабления, внутренняя жизнь и сила духа избранной части римского общества развивалась в той же степени, в какой увеличивался разврат большинства нации. Лучшие представители римской аристократии составили заговор для умерщвления диктатора и восстановления республики. Конечно, всякому человеку убийство Цезаря покажется делом безрассудного энтузиазма; но во всяком случае надобно быть слишком строгим, чтобы, подобно Данте, ставить предприятие заговорщиков наряду с преступлением Иуды, предавшего Спасителя мира. Свобода, которую хотели восстановить заговорщики, сделалась чуждою римскому миру еще со времени Гракхов, но все-таки среди римского общества оставался кружок людей, сохранивших во всей чистоте древний римский характер и воззрения; эта-то лучшая часть нации погибла в несчастном заговоре и погубила с собою все хорошие остатки старины.

Читайте также статью Смерть Юлия Цезаря – кратко.