IX. СМОЛЕНСК И ПОЛОЦК. ЛИТВА И ЛИВОНСКИЙ ОРДЕН
(окончание)
Соединение Ливонского ордена с Тевтонским. – Закрепощение туземцев. – Рига.
Содержание:
Мысль о соединении Ливонского ордена с Тевтонским
История Тевтонского ордена до прибытия в Прибалтику
Рыцари Тевтонского ордена в Пруссии
Совместные войны Тевтонского и Ливонского орденов в Прибалтике
Мысль о соединении Ливонского ордена с Тевтонским
Государство, основанное немцами в Балтийском крае, достигло своих естественных пределов: с севера и запада море, с востока и юга сильные народы, т.е. Русь и Литва. Казалось, для него наступила пора мирного внутреннего развития. Но не так было на самом деле. Внешние враги грозили со всех сторон. Датский король нисколько не думал покинуть своих притязаний на Эстонию; Новгородская Русь ждала только удобного случая воротить свои потери; на юге возникало опасное для немцев литовское могущество; покоренные племена сдерживались от восстаний только страхом жестокого возмездия. А между тем прилив крестоносцев из Германии постепенно уменьшался, и ливонские немцы должны были довольствоваться почти одними собственными средствами в борьбе с окружающими врагами. Со смертью же епископа Альберта сошел с исторической сцены тот ум и та железная воля, которые еще держали в единении разнообразный состав нового государства. После Альберта орден Меченосцев уже явно стремился стать выше своего ленного господина, Рижского епископа, и обратить завоеванный край в свое непосредственное владение, т.е. поставить Ливонию к себе в те же отношения, в каких находилась тогда Пруссия к Ордену Тевтонских рыцарей. Отсюда естественно, почему Ливонский орден начал искать опоры с этой стороны. Едва Альберт успел отойти в вечность, как магистр Вольквин отправил послов к гроссмейстеру Тевтонского ордена Герману Зальца с предложением тесного союза и даже слияния двух соседних орденов.
Завоевание Пруссии поляками, когда-то начатое Болеславом Храбрым и некоторыми из его преемников, было утрачено во время раздробления Польши на уделы и внутренних неурядиц. Мало того, сами польские области начали страдать от вторжений и грабежей соседних пруссов, и князья польские, выступавшие против язычников, нередко терпели от них поражения. Вместе с тем долгое время оставались тщетными попытки миссионеров продолжать дело, начатое Войтехом и Бруном; некоторые из них нашли в Пруссии также мучительную смерть. Только два века спустя после этих двух, апостолов, т.е. в начале XIII столетия, удалось одному монаху из Данцигского цистерцианского монастыря, по имени Христиану основать христианскую общину в прусской Кульмии, которая лежала на правой стороне Вислы и вдавалась клином между славянами Польши и Померании. Этот Христиан до некоторой степени имел для Пруссии то же значение, какое Альберт Буксгевден для Ливонии. Знаменитый папа Иннокентий III возвел его в достоинство прусского епископа, поручил его покровительству архиепископа Гнезненского, а также князей Польши и Померании, и вообще оказал утверждению католической церкви в Пруссии такую же деятельную, искусную поддержку, как и в Ливонии.
В соседней польской области Мазовии княжил тогда Конрад, младший сын Казимира Справедливого, не отличавшийся никакими доблестями. Пользуясь его слабостью, пруссы усилили нападение на его земли. Вместо мужественной обороны Конрад стал откупаться от их набегов. По этому поводу рассказывают даже следующую черту. Однажды, не имея средств удовлетворить жадности грабителей, он зазвал к себе на пир своих вельмож с женами и детьми, во время пира велел тайком забрать коней и верхние одежды гостей и все это отослать пруссакам. При таких обстоятельствах малодушный Конрад охотно последовал совету епископа Христиана и добровольно водворил в своей земле злейших врагов славянства, немцев. Мысль о том подали успехи только что основанного в Ливонии ордена Меченосцев. Сначала Конрад и Христиан, с разрешения папы, попытались основать свой собственный орден для борьбы с язычниками. Их орден получил во владение замок Добрынь на Висле и право на половину всех земель, которые завоюет в Пруссии. Но он оказался слишком слаб для такой задачи и вскоре потерпел от пруссов столь сильное поражение, что не смел более выступать за стены своего замка. Тогда Конрад, по совету с Христианом и некоторыми из польских епископов и вельмож, решил призвать для укрощения свирепых соседей орден Тевтонский.
История Тевтонского ордена до прибытия в Прибалтику
Этот орден был основан немцами незадолго до того времени в Палестине, в честь Богоматери, по примеру итальянских иоаннитов и французских тамплиеров. Он принял на себя монашеские обеты с обязательством ходить за больными и сражаться с неверными. Правда, его подвиги в Палестине мало помогли Иерусалимскому королевству; зато он был наделен разными владениями в Германии и Италии. Значение его много поднялось, благодаря в особенности гроссмейстеру Герману Зальца, который умел снискать одинаковое уважение и Фридриха II Гогенштауфена, и противников его, т. е. римских пап. В 1225 году прибыли к нему в Южную Италию послы князя Мазовецкого и предложили Ордену переселиться в области Кульмскую и Любавскую под условием войны с прусскими язычниками. Такое предложение, конечно, не могло не понравиться гроссмейстеру; но он не спешил своим согласием, наученный опытом. Около того времени угорский король Андрей II точно так же призвал тевтонских рыцарей для борьбы с Половцами и дал ордену во владение Область Трансильвании; но потом, заметив опасность, которая грозила от водворения военной и властолюбивой немецкой дружины, он поспешил удалить тевтонов из своего королевства. Очевидно, угры обладали большим инстинктом самосохранения, нежели поляки.
Тевтонский гроссмейстер не столько заботился о крещении язычников, сколько имел в виду основать собственное независимое княжество. Он начал с того, что испросил ордену у императора Фридриха грамоту на полное владение Кульмскою землею и всеми будущими завоеваниями в Пруссии; ибо по тогдашним немецким понятиям и самая Польша считалась леном Германской империи. Зальца хотел поставить будущее княжество под непосредственное верховенство империи, а никак не Польши. Затем он вступил в продолжительные переговоры с Конрадом Мазовецким об условиях перенесения ордене в Кульмскую область. Плодом этих переговоров был целый ряд актов и грамот, которыми недальновидный польский князь предоставил тевтонам разные права и привилегии. Только в 1228 году впервые на границах Польши и Пруссии явился значительный отряд тевтонских рыцарей под начальством провинциального магистра Германа Балка, чтобы принять Кульмскую землю во владение ордена. Прежде нежели приступить к борьбе с язычниками, немцы и тут продолжали свои переговоры с Конрадом, пока договором 1230 года не получили от него подтверждения на вечное, безусловное владение данной областью. В то же время они постарались обеспечить себя от притязаний помянутого епископа прусского Христиана, который думал, что Тевтонский орден будет находиться к нему в таких же отношениях, в каких Ливонский – к епископу Рижскому. На первое время орден признал ленные права епископа на Кульмскую землю и обязался платить ему за нее небольшую дань. Благоприятный для ордена случай вскоре помог ему совсем освободиться от этих ленных отношений. Епископ Христиан с небольшой свитой неосторожно углубился в землю язычников для проповеди Евангелия и был захвачен в плен, в котором томился около девяти лет. Ловкий Герман Зальца, остававшийся в Италии и оттуда управлявший делами ордена, склонил папу Григория IX признать прусские владения Тевтонов непосредственным духовным леном папского престола, чем устранялись притязания Кульмского епископа. Кроме того, с согласия папы остатки Добрынских рыцарей и их имения были включены в Тевтонский орден. В этом краю, так же как в земле балтийских и полабских славян, католическая церковь явилась главной союзницей германизации.
Рыцари Тевтонского ордена в Пруссии
Верховный покровитель ордена папа усердно призывал крестоносцев из соседних стран, Польши, Померании, Гольштинии, Готланда и др., к общей борьбе с прусскими язычниками и даровал этим крестоносцам такие же привилегии и отпущение грехов, как и тем, которые отправлялись в Палестину. Его призыв не остался без ответа. В Западной и Средней Европе того времени еще была сильна вера, что ничто так не угодно Богу, как обращение язычников в христианство, хотя бы посредством меча и огня, и что это самое верное средство смыть с себя все прошлые грехи. Тевтонские рыцари начали завоевание и насильственное крещение Пруссии с помощью соседних католических государей, приводивших крестоносные дружины, особенно с помощью славянских князей Польши и Поморья, которые более, чем немцы, работали в пользу германизации. Каждый свой шаг рыцари закрепляли построением каменных замков и, прежде всего, конечно, постарались завладеть нижним течением Вислы. Здесь первой орденской твердыней явился Торунь, за ним последовали Xельмно (Кульм), Мариенвердер, Эльбинг и т.д. Пруссы оборонялись упорно, но не могли устоять против новой силы, пользующейся превосходством военного искусства, вооружения, единства действий и вообще отлично организованной. Чтобы еще более упрочить свое владычество, вместе с построением крепостей орден деятельно водворял немецкую колонизацию, вызывая для того переселенцев в свои города, наделяя их торговыми и промышленными льготами и, кроме того, раздавая участки земли на ленных правах переселенцам военного сословия. Для утверждения новой веры Немцы особенное внимание обращали на юное поколение: они старались захватывать детей и отправляли их в Германию, где последние и получали воспитание на руках духовенства с тем, чтобы, воротясь на родину, быть усердными миссионерами католичества и германизации. При завоевании Пруссии повторялись почти те же жестокости, опустошения и закрепощение туземцев, какие мы видели при завоевании Ливонии и Эстонии.
К этому-то Тевтонскому, или Прусскому, ордену обратился ливонский магистр Вольквин с предложением соединить свои силы и отправил для того послов в Италию к гроссмейстеру. Но первое предложение было сделано еще в то время, когда Тевтонский орден едва водворился в Кульмской области и только начинал свою завоевательную деятельность. Ливония отделялась от него еще независимыми литовскими племенами; соединение двух рыцарских орденов могло повести за собою и соединение их врагов для общего отпора. Герман Зальца пока благоразумно отклонил предложение, но не отнял надежды. Спустя несколько лет переговоры о соединении возобновились, и в Марбурге – главном германском приюте тевтонов – происходило совещание орденского капитула в присутствии послов Вольквина. Здесь большинство тевтонов высказалось против соединения. Их орден состоял преимущественно из членов старых дворянских родов, из людей закаленных, благочестивых, гордых своими обетами и суровой дисциплиной; тогда как ряды Меченосцев наполнялись сыновьями бременских и других нижненемецких торгашей, разнообразными искателями приключений и добычи, людьми лишними у себя на родине. В Германию уже проникла молва об их распутной жизни и таком деспотическом обращении с туземцами, которое делало для последних ненавистным само христианство и заставляло иногда возвращаться к язычеству. Тевтоны свысока смотрели на Меченосцев и опасались унизить свой орден таким товариществом. Из Марбурга дело перенесено опять в Италию на рассмотрение гроссмейстера. Герман Зальца на этот раз оказался более расположенным к соединению и представил вопрос о нем на разрешение папы Григория IX.
Между тем случилось событие, которое ускорило это дело. Магистр Вольквин с сильным войском предпринял поход в глушь литовских земель. Литовцы скрытно собрались в окрестных лесах, откуда выступили внезапно и окружили немцев со всех сторон. Отчаянная битва произошла в день Маврикия в сентябре 1236 г. Тщетно рыцари восклицали: "Вперед, с помощью св. Маврикия!" Они потерпели полное поражение. Сам магистр Вольквин, сорок восемь орденских рыцарей и множество вольных крестоносцев остались на месте битвы. Орден спасся только тем, что Литва не воспользовалась своей победой и вместо движения в Ливонию обратилась против Руси. После того Меченосцы усилили свои просьбы о соединении, которое наконец и было совершено их послами с соизволения Григория IX в его резиденции Витербо, в мае 1237 года. Ливонские рыцари приняли устав Тевтонского ордена; они должны были переменить свой орденский плащ с красным мечом на тевтонскую белую мантию с черным крестом на левом плече.
Наместник Зальца в Пруссии Герман Балк назначен первым областным магистром (ландмейстером) в Ливонию. Одним из первых его деяний здесь было заключение договора с Вольдемаром II. В споре между орденом й Датским королем за Эстонию папа склонился в сторону короля, и гроссмейстер уступил. По заключенному договору орден возвратил Дании прибрежные Финскому заливу области Веррию с городом Везенбергом и Гаррию с Ревелем. В последнем городе Вальдемар поставил особого епископа для своих эстонских владений. Но он уже не был в силах вытеснить отсюда немецких рыцарей, получивших от ордена земли и разные привилегии. Напротив, чтобы привлечь на свою сторону это военное сословие, он старался удовлетворить его жадность и властолюбие новыми привилегиями и правами на закрепощение туземцев. Вообще датское владычество просуществовало в том краю еще около столетия, но не пустило глубоких корней. Герман Балк восстановил значение Меченосцев удачной войной с соседней Новгородской Русью. Но вскоре и он, и сам гроссмейстер Зальца скончались (1239 г.).
Совместные войны Тевтонского и Ливонского орденов в Прибалтике
Дела соединенного ордена пошли хуже. Он должен был бороться в одно время с Русью, Литвой и бывшим своим союзником – поморским князем Святополком. Особенно чувствительные поражения понес новый ливонский ландмейстер Фон Хеймбург от русского героя Александра Невского. К этим поражениям присоединилось еще отчаянное восстание куронов и земгалов. Оба племени, как мы видели, довольно легко подчинились немецкому владычеству и приняли к себе священников. Но скоро они убедились, что обещания миссионеров оставить в покое их имущество и личную свободу были только пустыми словами, что немецкое владычество и немецкое христианство означали всякого рода поборы и притеснения. Пользуясь стесненным положением ордена, Куроны восстали; они умертвили своего епископа и тех священников, которых успели захватить в свои руки, прогнали или перебили поселившихся между ними немцев и заключили союз с литовским князем Миндовгом. За ними восстали и земгалы.
Подавить это восстание удалось Дитриху фон Грюнингену, которого новый тевтонский гроссмейстер Генрих фон Гогенлоэ назначил ландмейстером в Ливонию и снабдил значительными военными средствами. Суровый, энергичный Грюнинген с огнем и мечом прошел землю куронов и страшными опустошениями принудил их просить мира. Они уже успели было воротиться к своим старым богам, но теперь принуждены были выдать заложников и вновь совершить обряд крещения (1244). В следующем году война возобновилась, когда на помощь угнетенным пришел с литовским войском Миндовг. Однако в решительной битве на высотах Амботенских он потерпел поражение.
Завоевания Тевтонского ордена в Прибалтике. Карта
Автор изображения – S. Bollmann
Покорив вновь Куронию и Земгалию, немцы утвердили здесь свое владычество укреплением старых туземных городов и построением новых каменных замков на окраинах и внутри страны во всех важнейших пунктах. Таким образом, возникли: Виндава, на устье реки того же имени, Пильтен, выше на правом берегу той же реки, еще выше – Гольдинген на левом берегу ее, против того места, где она образует живописный водопад; далее Донданген и Ангернминде на северной окраине Куронии; Газенпот, Гробин и вновь укрепленный Амботен на юге, на пределах с Литвой и пр. Некоторые из этих замков сделались резиденцией комтуров и фогтов, т.е. орденских или епископских наместников, снабженных достаточной вооруженной силой для поддержания покорности в своих округах. В Земгалии около того времени являются немецкие крепости Зельбург на левом прибрежье Двины и Бауске – на пограничье с Литвой, при слиянии Муса с Мемелем. Это слияние образует реку Аа (Семигальскую, или Куронскую), на левом берегу которой, среди низменной местности, вскоре положено основание Митавского замка. При новом завоевании Куронов и Земгалов они уже были лишены тех прав, которые обещаны им первоначальными договорами. Немцы воспользовались восстанием, чтобы поработить их окончательно, т.е. обратить в такое же крепостное состояние, какое уже было водворено в Ливонии и Эстонии. Таким образом, Ливонский орден благодаря соединению с Тевтонским успел упрочить бывшее дотоле шатким немецкое владычество в Балтийском крае, отбить враждебных соседей и совершенно закрепостить туземные народы. С помощью того же соединения он почти достиг цели и других своих стремлений: стал в более независимые отношения к епископской власти и вообще к духовенству, признавая над собой только верховную, весьма отдаленную власть императора и папы. Но его борьба с епископами, затихшая во время внешней опасности, впоследствии возобновилась из-за спорных ленов, доходов и разных привилегий.
В этой борьбе весьма видное место получил город Рига. Благодаря выгодному положению на большом торговом пути, а также тесным связям с Готландом и нижненемецкими городами, Рига быстро начала расти и богатеть. Епископы рижские, вскоре получившие архиепископский титул, награждали значительных граждан за разные услуги ленами, или поземельными участками, в окрестной области, а самый город наделяли такими привилегиями, что он получил почти полное внутреннее самоуправление. Это городское самоуправление Риги устроилось по образцу ее митрополии, Бремена, и сосредоточилось в руках двух гильдий, большой, или купеческой, и малой, или ремесленной. Рядом с ними возникла еще третья гильдия, под именем Черноголовых; в нее первоначально принимались только неженатые граждане, отличившиеся в войнах с туземными язычниками, и это учреждение сделалось ядром собственной вооруженной силы города. Кроме своей гражданской милиции, он нередко держал у себя и наемные отряды. Располагая значительными военными средствами, Рига имела возможность оказывать своему архиепископу весьма действенную помощь в его борьбе с орденом и до некоторой степени уравновешивать силы этих двух соперников. Значение ее поднялось еще более, когда она вступила в знаменитый Ганзейский союз[1].
[1] Для водворения Тевтонского ордена в Пруссии главным пособием служит известный труд Фойгта Geschichte Preussens.
Подзаголовки разделов главы даны автором сайта для удобства читателей. В книге Д. И. Иловайского они отсутствуют.