В конце XI века мистические идеи, развивавшиеся исламскими суфиями, были введены в правоверие выдающимся философом Абу Хамидом аль-Газали (1058-1111). Газали сыграл роль примирителя между правоверием и суфизмом, как прежде Ашари стремился примирить правоверие с рационализмом мутазилитов.
Газали пытался найти золотую середину между «теми, кто называет себя учениками рассуждения и умозрения», и теми, «кто говорит, что они – божьи избранники, обладатели интуиции и познания истины (через экстаз)». С одной стороны, правоверные, придавая аллаху атрибуты, отличные от человеческих, отделяли его от его всего сотворённого настолько, что можно было непонятно: как же он может воздействовать на свои создания? С другой стороны, мистики, допуская постепенное растворение мира в аллахе, логически приходили к утверждению: аллах – это все (пантеизм).
Газали же отбрасывал казуистику и злоупотребление ею – безразлично, относилось ли это к богословию, философии или фикху.
«Есть тип людей, которые ограничивают свои стремления изучением юридических казусов... они дают знаниям, которые ведут к этой цели, название ильм аль-фикх и ильм аль-мазхаб и воображают, что это то же, что религиозная наука. Они пренебрегают изучением книги бога и сунны пророка… Когда у правоведа спрашивают о том, несоблюдение чего навлекает вечное осуждение, он не знает, что ответить; зато он мог бы заполнить целые тома рассуждениями о тонкостях казуистики... Следовало бы считать безумцем всякого, кто вздумал бы изучать подобные вещи с намерением приблизиться к Богу».
По мнению Газали, истинное знание – это «божественный культ сердца, внутренняя молитва, средство, которым обладает человеческое сознание для того, чтобы приблизиться к богу». Мелочные споры о богословских или юридических тонкостях нужно заменить любовью к богу, создателю интуитивной жизни души.
Рукопись главного произведения Газали - «Возрождения наук о вере»
Таким образом, Газали ввел в правоверие мистическую любовь. Зато он удалил из суфизма два крайних элемента: безразличие к религиозным обрядам и пантеистический идеал, который если не уничтожил до конца, то сильно ограничил. Словом, он сделал суфизм мудрее, а правоверие – живее, воспользовался разумом, чтобы уничтожить разум, показывая, что он неспособен привести нас к абсолютному познанию. Он использовал священное предание, чтобы дисциплинировать, направлять и подавлять воображение мистиков.
Газали поистине возродил ислам, осуществив в своих трудах синтез традиционных, рационалистических и мистических элементов. По тому, как быстро распространилось и как глубоко было влияние Газали, его можно сравнить с Фомой Аквинским. Доказательством служит то, что весьма популярный прежде на Востоке аристотелизм оказался теперь совершенно дискредитированным. В те времена арабская философия получила распространение в Испании, где она в XII в. достигла наибольшего блеска. Известно, как произведения греческих ученых, снабженные арабскими комментариями и переведенные на древнееврейский язык иудеями Испании и Южной Франции, были затем переведены на латынь и проникли в Европу. Так ислам стал звеном цепи, связывающей античную и западноевропейскую мысль, и сыграл весьма значительную роль в истории цивилизации.
В XIII веке крупные сектантские движения мусульманства уже исчерпали свою наступательную энергию. Умолкли споры правоверных со свободомыслящими, философами и мистиками. Соперничество суннитов и шиитов стало с тех пор политическим, а не религиозным. Но позднее возникли иные сильные движения: одно – в XVIII в. (ваххабизм), другое – в XIX в. (бабизм). Эти движения связаны с двумя главными причинами сектантства: одно – со стремлением вернуть ислам к его первоначальной простоте, а другое – с тягой внести в мусульманство новые элементы.
