Когда Мухаммед умер, ни один сборник текстов Корана не был еще окончательно составлен. Конечно, стихи, содержавшие некоторые первые откровения, не сохранились. Но очень значительные фрагменты были уже записаны на плоских костях, пальмовых листьях или камнях. Будущие святые города ислама были значительными торговыми пунктами, и жители их, конечно, умели читать и писать. Предание упоминает даже имена людей, которые состояли при Пророке в должности писцов: Убей ибн Кааб, Абдаллах ибн Аби Сарх и в особенности Зейд ибн Сабит.

Заслуга составления  первого сборника этих разрозненных текстов принадлежит преемнику Мухаммеда, халифу Абу Бакру или, вернее, Омару, который посоветовал Абу Бакру  осуществить эту работу. В 11-м или 12-м году хиджры многие люди, знавшие наизусть стихи Корана, погибли на войне, которая велась против лжепророка Мусейлимы. Омар, опасаясь полной утраты священного текста, убедил (около 633 г.) Абу Бекра приказать собрать откровения. Сначала Абу Бакр не решался взяться за дело, о котором ничего не говорил ему Пророк. Но в конце концов он уступил и обратился к молодому Зейду ибн Сабиту, и тот собрал все то, что удалось ему найти из записанных фрагментов, и то, что хранилось в памяти сподвижников Пророка. Эти отрывки он объединил, переписал их на отдельные листки (сухуф) и вручил Абу Бакру.

Эта первая запись Корана, не получившая официального признания, была произведена по инициативе Абу Бакра и Омара. Через несколько лет, при халифе Османе, во время установления канонического текста Корана, она приобрела большое значение.

После смерти Абу Бакра эта первая запись Корана стала собственностью халифа Омара, который, по преданию, завещал ее своей дочери Хафсе, одной из вдов Пророка. По-видимому, можно утверждать, что сухуф в первоначальном их виде, как собрание материалов, отличались от редакции, произведенной Зейдом. Таким образом, использованные уже сухуф утрачивали свое значение и, очевидно, были вручены Хафсе просто в качестве сувенира.

Впрочем, эта редакция Зейда не была единственной. Другие обработки материалов приписывались четырем сподвижникам Мухаммеда: Убейю ибн Каабу, Абдаллаху ибн Масуду, Абу Мусе Абдаллаху аль-Ашари и Микдаду ибн Амру. В них встречались мелкие расхождения, о которых не стоило бы говорить. Но эти расхождения породили разногласия среди верующих: Первая редакция была, по преданию, принята жителями Дамаска, вторая – Куфы, третья – Басры, а четвертая – Хомса. Начавшиеся споры создавали угрозу для единства ислама. По преданию, военачальник Худейфа посоветовал халифу Осману (около 650 г.) приказать установить окончательную редакцию Корана. Тогда Осман обратился к Зейду ибн Сабиту, автору первой обработки, и дал ему в помощь других курейшитов.

Есть основание предполагать, что, действуя таким образом, Осман преследовал не только религиозные, но и политические цели. Достигнув трудным путем верховной власти, он хотел укрепиться там, установив окончательный, не подлежащий изменению текст священной книги. Было сделано несколько списков Корана. Один хранился в Медине и стал эталоном, «имамом»; другие были разосланы, вероятно, в Куфу, Басру и Дамаск, где находились значительные арабские гарнизоны. Возможно также, что жители этих городов пользовались другими редакциями Корана, содержавшими расхождения с каноническим текстом; другие редакции, по-видимому, были впоследствии уничтожены. Предание утверждает, что Осман сделал один список Корана своею собственной рукой. Если это так, то скорее всего речь идет о мединском списке. Но представляв более правдоподобным, что он предоставил этот труд Зейду.

Одна из древнейших рукописей Корана (хранится в Бирмингеме, Англия). Середина VII века

По преданию, в этом официальном Коране было на две главы меньше, чем в редакции Убейя, и на две главы больше, чем в редакции Ибн Масуда. Кроме того, между списками существовали некоторые различия в орфографии и лексике.

Но встал и значительно более серьезный вопрос: не содержатся ли в османовской редакции апокрифические места?

Хариджиты, например, отвергли двенадцатую суру, заявив, что любовный тон повести об Иосифе и жене египетского вельможи делает ее недостойной святой книги. Они считали, что такого рода вдохновение не может исходить от аллаха. Но, не говоря уже о том, что только часть этой суры посвящена любовной истории, она, по свидетельству устного предания, имелась в древнейших записях частных лиц. К тому же, по справедливому замечанию исламоведа Нёльдеке, она и по языку и по стилю вполне соответствует другим частям Корана.

Шииты утверждают, что места, где шла речь об Али и его семье, были опущены по приказу Османа. В доказательство своих утверждений они указывают на бессвязность некоторых мест и считают, что подлинный текст Корана, тайно передаваемый каждым шиитским имамом своему преемнику, в конце концов будет открыт, когда появится «скрытый имам».

Повторяем: несомненно, Коран в том виде, в каком он дошел до нас, не содержит всех откровений. Зато в нем обнаружено много дополнений разъяснительного характера и вставок (не имеющих серьезного значения), встречаются и перестановки фраз. Но не может быть и речи о какой бы то ни было фальсификации: она немедленно вызвала бы протесты правоверных. Да и самые ранние арабские историки хранят молчание по этому поводу.

Двадцать девять сур, из которых почти все относятся к периоду, непосредственно предшествовавшему хиджре, начинаются с отдельных букв. Эти буквы до сих пор приводят в смущение мусульманских и немусульманских толкователей Корана. Мусульманские ученые, сначала предполагавшие, что это сокращения каких-то слов, и искавшие в них смысл, потом стали считать их тайной, известной одному аллаху. Некоторые европейские востоковеды также считали их сокращениями. Другие видели в них инициалы имен первых владельцев тех списков, которыми пользовался Зейд. Заглавия сур были даны в более поздние времена, разбивка на стихи также была сделана позднее.

Не следует думать, что редакция Корана, выполненная по приказу халифа Османа, не претерпела дальнейших изменений. Основными причинами таких изменений являлись ошибки, допущенные переписчиками; заученные в старой редакции священные тексты, которые сохранялись несмотря ни на что в памяти профессиональных чтецов Корана; несовершенство и неточность арабского письма, в котором легко принять одни буквы за другие, а краткие гласные и вовсе не обозначаются (что, однако, не мешает сразу же распознавать, стоит ли, например, глагол в действительном или страдательном залоге и в каком он стоит лице, и следует ли удваивать ту или иную букву).

Омейяды, которых мало заботили подобные религиозные вопросы, не стремились устранить источники расхождений. Между тем эти расхождения вызывали все большее беспокойство верующих. Наконец, в X в. н. э. после нескольких попыток был окончательно установлен официальный текст, подкрепленный авторитетом семи известных богословов, к каждому из которых было приставлено по два опытных чтеца Корана. Тогда разногласия прекратились. В XI в. авторитет этих богословов, редакторов Корана, был признан почти всеми. Из принятых тогда семи способов чтения Корана сохранились два: один был выработан в Египте, другой – в Северной Африке. Во второй половине VII в. было усовершенствовано арабское письмо путем введения знаков для обозначения гласных – сначала точек, затем черточек, что полностью устранило возможные ошибки при чтении.