ЛЕКЦИЯ XXVI

(продолжение)

Судебная реформа. Ее разработка. Значение и содержание судебной реформы. Условия, в которых начались первые шаги новых судов.

Следующая по времени капитальная реформа 60-х годов была судебная, которая выражалась в издании новых судебных уставов 20 ноября 1864 г.

Чтобы ясно представить себе всю огромную важность этой реформы, надо вспомнить, что такое был старый суд и каковы были судебные порядки в дореформенное время. «Черна в судах неправдой черной...», – так заклеймил дореформенную Россию с ее судебными порядками накануне Крымской войны поэт-патриот славянофильского лагеря А. С. Хомяков. «Старый суд! – писал в 80-х годах И. С. Аксаков, который сам когда-то служил в разных дореформенных судебных местах. – При одном воспоминании о нем волосы встают дыбом, мороз дерет по коже!...»[1]

Судебные места существовали со времени Екатерины без всякого существенного изменения, хотя необходимость коренной их реформы сознавалась уже при Александре I и в течение двух царствований составляла предмет забот, обдумываний и проектов, в составлении которых неоднократно принимали участие тогдашние государственные люди и правительственные деятели, как Сперанский, Николай Тургенев, Дашков, Блудов и др. Поколебать установившуюся прочно систему «правосудия» им, однако же, не удалось, пока процветало крепостное право и всестороннее преобладание дворянства и дворянских интересов на всех степенях государственной службы и во всех высших государственных учреждениях, центральных и местных. Даже и при Александре II начатые с начала царствования работы по преобразованию судоустройства и судопроизводства не имели успеха, пока не совершилось падение крепостного права. Лишь после 1861 г. разработка судебной реформы пошла быстрым темпом, когда решено было отказаться от всякой исторической связи с прежним судебным устройством и повести дело на основании совершенно новых начал, установленных наукой и практикой цивилизованных стран. Главные пороки старого судебного устройства заключались в раздроблении судебных мест по сословиям и по роду дел, в сословной их организации, во множестве инстанций, в полном подчинении суда администрации, в сохранении старого следственного инквизиционного процесса по уголовным делам, причем предварительные следствия производились полицией канцелярским порядком по раз навсегда установленным обрядам, а уездный суд, являвшийся первой инстанцией по общим уголовным делам, решал их исходя из этих следствий, по докладам своей канцелярии, в закрытых заседаниях, причем подсудимому не всегда сообщались даже все основания, на которых основывалось выставленное против него обвинение; приговор постановлялся без прений сторон, без участия адвокатов, на основании допотопной системы формальных доказательств, а не по внутреннему убеждению судей. Если не хватало улик, подсудимый мог быть оставлен – и чаще всего оставлялся – «в подозрении», что ограничивало его в правах. При разногласии судей дело без жалобы подсудимого переносилось в ревизионном порядке в высшие инстанции, которых было несколько и которые рассматривали его тем же канцелярским порядком. При этом судьи были не только без юридического образования, но часто и без всякого, и жалованье получали ничтожное, даже по тому времени. Губернатор мог остановить всякое судебное дело и возвратить его для решения. Понятно, что при таких условиях в судах под покрытием канцелярской тайны, при полном невежестве судей, не обеспеченных жалованьем, при произволе губернаторской власти, при отсутствии адвокатуры и при множестве инстанций царило страшное взяточничество и безусловное господство силы над правом и правдой. Это была истинная «мерзость запустения на месте святе»[2].

Когда, наконец, после отмены крепостного права и замены гр. Панина на месте министра юстиции Замятниным, решено было приступить категорически к коренному изменению этой системы, то дело разработки основных начал судебной формы поручено было особой комиссии из просвещенных и даровитых юристов, в которой душою всего дела сделался в высшей степени упорный и преданный своему делу человек, статс-секретарь Государственного совета С. И. Зарудный. В 1862 г. были выработаны и утверждены государем основные начала судебной реформы, и тогда же спешно было приступлено к составлению судебных уставов на рациональных принципах юридической науки. В основу нового судебного устройства положены были принципы бессословности суда, равенства всех граждан перед законом, полной независимости суда от администрации, что гарантировалось несменяемостью судей, причем им давалось достаточное материальное обеспечение, и судебный персонал должен был набираться из людей просвещенных и юридически образованных.

Сергей Зарудный

Суд был установлен открытый и гласный с активным участием сторон, причем не только по исковым гражданским делам, но и по уголовным введен был состязательный процесс, в котором обвинение формулировалось, подкреплялось и поддерживалось бы прокурором, а интересы подсудимого защищались бы адвокатом из числа присяжных юристов. По гражданским делам установлено было две инстанции: окружной суд и судебная палата; по общим уголовным делам – одна инстанция: окружный суд с присяжными заседателями. Суд присяжных, назначаемых по очереди, по спискам, из числа полноправных обывателей, достигших известного возраста, должен был решать вопрос факта, т. е. по совести, на основании данных судебного следствия и прений сторон ответить на вопрос, резюмированный председателем: виновен ли подсудимый в приписываемом ему деянии, и если виновен, то не заслуживает ли он снисхождения? На основании вердикта присяжных коронный суд, тут же присутствующий в составе председателя и двух членов, должен уже только сделать постановление или о применении к данному деянию той или другой карательной статьи уголовного кодекса (улож. о наказ.), или о немедленном освобождении оправданного присяжными подсудимого. Лишь при нарушении существенных форм и обрядов судопроизводства и при неправильном применении судом закона стороны могли, подав кассационную жалобу, перенести дело (гражданское – из судебной палаты, уголовное – из окружного суда) в Сенат, который, в случае действительно допущенных в деле неправильностей (например, невыслушания судом стороны, невызова свидетелей и т. д.), не разбирая дела по существу, передает его в другой суд или в тот же суд, но в другом составе для пересмотра с полным соблюдением закона.

Из компетенции суда присяжных были, к сожалению, с самого же начала изъяты дела о государственных преступлениях и о некоторых служебных преступлениях, а также дела о печати. Этим, конечно, умалялось общегражданское и политическое значение суда присяжных.

Независимость судей отчасти умалялась лишь тем, что они, будучи изъяты от начальственного произвола тем, что установлена была их несменяемость, не были изъяты от системы начальнических поощрений при помощи представления их к чинам и орденам, чем сохранялась все же некоторая возможность воздействия администрации (министра юстиции) на наиболее податливых из них. Однако эта возможность впоследствии, в эпоху реакции, признана была совершенно недостаточной, и правительство постоянно стремилось, начиная с 1866 г., поколебать именно принцип судейской несменяемости и расширить вместе с тем категории дел, изъятых из ведения суда присяжных.

Наряду с этой общей судебной реформой, которая действительно стремилась гарантировать русским гражданам суд «скорый, правый и милостивый», по делам маловажным, т. е. по мелким гражданским искам и по мелким правонарушениям и проступкам, выделенным из числа общих гражданских и уголовных дел, учрежден был особый мировой суд в двух инстанциях, состоявших из выборных (по выбору земств и городских дум) мировых судей и их съездов (вторая инстанция). Облегчив, таким образом, общие суды освобождением их от массы мелочных дел, закон установил вместе с тем для всех этих дел особый упрощенный порядок судопроизводства, главной чертой которого являлся разбор этих дел в примирительном порядке, а при нежелании сторон кончить дело примирением судье предоставлялся значительный простор в назначении наказании – в зависимости не от каких-нибудь внешних формальных данных, а от внутреннего его убеждения.

Можно без колебания признать, что, несмотря на некоторые ограничения первоначально установленных принципов, судебная реформа была наиболее радикальною, и принципиально наиболее выдержанною из всех великих реформ 60-х годов.

К сожалению, начало практики новых судов, так же как и открытие земских учреждений, совпало с началом длительной реакции, наступившей с 1866 г. и внесшей много искажений и порчи в судебные уставы императора Александра II в виде так называемых «новелл», т. е. частичных изменений и дополнений их, проведенных в законодательном порядке в течение последующего сорокалетия.