От «Любовных элегий», ставших в его руках шутливой и изящной миниатюрой, Публий Овидий Назон переходит к жанру лирического послания на мифологические темы. В отличие от Тибулла и Проперция Овидий уже в любовных элегиях интересуется не столько личными субъективными чувствами, сколько жанровыми мимическими сценками, персонажами с их психологией и окружающей обстановкой. Поэтому обращение поэта к более объективным темам, а впоследствии и к повествовательным жанрам было вполне закономерно. От любовной элегии Овидий переходит к мифологическим сюжетам и создает свои «Героиды» («Послания героинь»). «Героиды» представляют собой сборник стихотворных писем мифологических героинь (Пенелопа, Брисеида, Деянира, Медея, Федра, Ариадна, Дидона и др.) к покинувшим их мужьям или возлюбленным.
Публий Овидий Назон. Художник Лука Синьорелли, ок. 1499-1502
Рисуя образы, широко известные римскому читателю и имевшие многовековую традицию в художественной литературе, Овидий делает попытку осветить мир своих персонажей по-новому, как бы вывести их из привычных «героических рамок» и приблизить к реальным женщинам, своим современницам.
«Героиды» напоминают риторические свасории – речи, вложенные в уста исторических или мифологических персонажей, в составлении которых упражнялись в риторических школах. От декламаторов требовалось найти максимально достоверные психологические штрихи и проявить оригинальность в разработке темы. Героини Овидия владеют всеми приемами ораторского искусства, сочетая в своих письмах риторические фигуры с лирическими излияниями.
«Героиды» однообразны по темам, так как все героини находятся в одинаковом положении – в разлуке со своими возлюбленными. Одинаковые мотивы встречаются во всех посланиях (жалобы, просьбы о возвращении и т. д.). Искусство Овидия проявляется в умении варьировать сходные мотивы, в стремлении придать каждому образу своеобразные черты, отличающие его от других. Овидий вводит в послания героинь ряд штрихов и метких деталей, подмеченных им в окружающей жизни, насыщая тем самым свой мифологический материал остро современными мотивами.
Пенелопа – верная жена Одиссея – лишена в «Героидах» Овидия величественности, свойственной ей в «Одиссее» Гомера. Римский поэт изображает ее стареющей, слабой женщиной, трогательно хранящей верность своему далекому супругу. Призывая Одиссея поскорее вернуться на Итаку, Пенелопа пишет ему:
Юною девой была я, когда ты уехал отсюда.
Ныне старухой меня, если вернешься, найдешь.
(Пер. Ф. Ф. Зелинского)
В образе Дидоны нет сурового величия эпической героини. Она обращается к Энею с трогательными мольбами и горькими упреками.
Эней и Дидона. Картина П. Н. Герена, ок. 1815
В противоположность пылающей местью Дидоне Вергилия она, проклиная Энея, трепещет за его жизнь:
Страшно мне, как бы, погибнув, тебя не вовлечь в эту гибель,
Как бы морская тебя не поглотила волна!
Милый, живи: уж лучше пусть так я тебя потеряю,
Лучше пусть смерти моей станешь виновником ты.
В послание Медеи вводится любопытная бытовая деталь – рассказ о том, как один из сыновей Ясона увидел свадебную процессию, которую возглавлял его отец. Выбежав за порог дома, он обращается к матери со следующими словами:
«Мама, – кричит. – Посмотри! Сам отец наш Ясон открывает
Шествие, весь золотой на колеснице стоит».
(Пер. Ф. Ф. Зелинского)
Тем самым Овидий в своих «Героидах» как бы модернизирует материал, превращая Медею в живую, современную ему женщину.
Впоследствии, вероятно, самим же Овидием к «Героидам», состоявшим из 15 писем, были присоединены еще три пары посланий. В каждой паре было письмо героини и ответ героя (письмо Париса Елене и Елены Парису, письмо Аконтия и Кидиппы, Геро и Леандра). В этих посланиях решалась интересная художественная задача. Овидий изображал в них воздействие письма на чувства и намерения адресата. С этой точки зрения интересно письмо Париса, в котором он пытается различными способами расположить к себе Елену, и ответное послание Елены, в котором раскрывается целая гамма психологических нюансов. У Овидия Елена начинает письмо с негодующих замечаний и постепенно склоняется к просьбам влюбленного красавца.
