Воззвание Александра Исаевича Солженицына «Жить не по лжи» готовилось с 1972 года и было окончено к сентябрю 1973. Солженицын первоначально думал обнародовать «Жить не по лжи» вместе с «Письмом вождям Советского Союза», но по независящим от автора причинам появление двух этих произведений несколько разошлось по времени. После публикации на Западе «Архипелага ГУЛАГ» Солженицыну стал угрожать скорый арест. Александр Исаевич передал текст «Жить не по лжи» нескольким доверенным людям, уговорившись пускать его через сутки после ареста.

 

Солженицын. Жить не по лжи. Краткий пересказ

 

События затем и развивались именно таким образом. 13 февраля воззвание «Жить не по лжи» было передано в Самиздат и за границу. 18 февраля 1974 его впервые напечатала лондонская газета «Daily Express» (отчего сейчас иногда само написание Солженицыным произведения ошибочно приурочивают к этой дате). «Жить не по лжи» быстро разошлось по западной и подпольной русской печати, но первая открытая публикация воззвания на родине состоялась лишь через пятнадцать лет – 18 октября 1988, в киевской многотиражке «Рабочее слово». В 1989-1990 оно появилось в таких крупных изданиях как «Наш современник» и «Комсомольская правда».

«Жить не по лжи» призывает к смелому противодействию подавительскому коммунистическому режиму. А. И. Солженицын горько сетует на то, что оно мало где проявляется.

 

Мы так безнадёжно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков – только бы не расстроить своего утлого существования. Не осталось у нас ни твердости, ни гордости, ни сердечного жара. Мы даже всеобщей атомной смерти не боимся, третьей мировой войны не боимся (может, в щёлочку спрячемся), – мы только боимся шагов гражданского мужества! Нам только бы не оторваться от стада, не сделать шага в одиночку – и вдруг оказаться без белых батонов, без газовой колонки, без московской прописки.

 

Однако по своим глубоко продуманным и выстраданным убеждениям Солженицын отвергает революционный путь борьбы с коммунизмом. Опыт великих революций – и русской 1917 года, и великой французской, и других европейских и азиатских – показывает, что они в итоге сводятся к верхушечному перевороту, посредством которого к власти, облапошив народную массу, приходят беспринципные, изворотливые, прожжённые проходимцы. Их руками насаждается режим дикого насилия против большинства.

 

…роковые пути, за последний век отпробованные в горькой русской истории, – тем более не для нас, и вправду – не надо! Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда всё посеянное взошло, – видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеянные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной сделать страну справедливой и счастливой. Нет, спасибо, отцы просвещения! Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в гнусности результатов. Наши руки – да будут чистыми!

 

Путь широкого гражданского неповиновения (наподобие стратегии сторонников Ганди в борьбе с колониальным режимом в Индии) тоже казался Солженицыну на тот момент преждевременным. Русский народ, задавленный прессом партийной пропаганды и суровостью КГБэшных гонений на любое инакомыслие, не был готов к массовым демонстративным действиям даже и сугубо мирного, ненасильственного характера. В «Жить не по лжи» великий писатель призывает к менее масштабной тактике не гражданского, а идеологического неповиновения (которая в конечном итоге, с распространением масштабов движения, должна перерасти в безреволюционное неповиновение гражданское).

Солженицын зовёт на первом, начальном этапе борьбы противиться не столько административном владычеству коммунизма, сколько его лживой материалистической, марксистской идеологии, на которой и зиждется власть КПСС.

 

Ибо: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием… И здесь-то лежит пренебрегаемый нами, самый простой, самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, пусть ложь всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!.. Не созрели мы идти на площади и громогласить правду, высказывать вслух, что думаем, – не надо, это страшно. Но хоть откажемся говорить то, чего не думаем!

 

Солженицын предлагает: публицистам, литераторам, художникам, артистам не писать, не подписывать, не изображать и не снимать в фильмах ничего, что искривляет правду; всем честным людям – не ходить на демонстрации и митинги, организованные против их желания и воли; «не поднимать голосующей руки» за предложение, которому не сочувствуешь искренне; покидать собрания, лекции, спектакли, киносеансы, где проповедуется ложь или идеологический вздор; не покупать газеты и журналы, скрывающие или искажающие истинную информацию.

Александр Исаевич предупреждает, что открытое и честное поведение многим серьёзно осложнит жизнь. Но размах и жестокость гонений в брежневском СССР всё же не те, что в сталинское время, и теперь притеснения вполне возможно выдержать.

 

Даже этот путь – самый умеренный изо всех путей сопротивления – для засидевшихся нас будет нелёгок. Но насколько же легче самосожжения или даже голодовки: пламя не охватит твоего туловища, глаза не лопнут от жара, и чёрный-то хлеб с чистой водою всегда найдётся для твоей семьи.

 

«Жить не по лжи» обращено не столько к широкой народной толще, сколько к узкой думающей элите. Солженицын считает, что именно эта подлинная интеллигенция должна пожертвовать частью своих благ ради того, чтобы разбудить остальной, более многочисленный, но и сильнее угнетённый коммунизмом слой – ради того чтобы сопротивление лжи и коммунистическому насилию стало подлинно массовым.

 

Это будет нелёгкий путь? – но самый лёгкий из возможных. Нелёгкий выбор для тела, – но единственный для души. Нелёгкий путь, – однако есть уже у нас люди, даже десятки их, кто годами выдерживает все эти пункты, живёт по правде… Тем легче и тем короче окажется всем нам этот путь, чем дружнее, чем гуще мы на него вступим! Будут нас тысячи – и не управятся ни с кем ничего поделать. Станут нас десятки тысяч – и мы не узнаем нашей страны!.. Если и в этом мы струсим, то мы – ничтожны, безнадёжны.

 

© Автор статьи – Русская историческая библиотека.