Достоевский не раз обращался к изображению таких героев, которые достигли нравственного совершенства, пройдя через большие испытания. В черновых тетрадях прямо говорится о Раскольникове: «С самого этого преступления начинается его нравственное развитие, возможность таких вопросов, которых прежде бы не было.
Теория Раскольникова
В последней главе, в каторге, он говорит, что без этого преступления он бы не обрел в себе таких вопросов, желаний, чувств, потребностей, стремлений и развития».
История Раскольникова разыгрывается в Петербурге. Самый фантастический на свете город порождает фантастического героя. В мире Достоевского место и обстановка мистически связаны с действующими лицами. Это – не нейтральное пространство, а духовные символы. Как Герман в «Пиковой даме» Пушкина, Раскольников – «петербургский тип». Только в таком угрюмом и таинственном городе могла зародиться «безобразная мечта» нищего студента. В «Подростке» Достоевский пишет: «В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германа из «Пиковой дамы» (колоссальное лицо, необычайный, совершенно петербургский тип – тип из петербургского периода) мне кажется, должна еще более укрепиться». Раскольников – духовный брат Германа. Он тоже мечтает о Наполеоне, жаждет силы и убивает старуху. Его бунтом завершается «петербургский период русской истории».
На протяжении романа – несколько кратких описаний города. Они напоминают театральные ремарки; но этих немногих острых черт достаточно, чтобы мы почувствовали «духовный пейзаж». Раскольников в ясный летний день стоит на Николаевском мосту и пристально вглядывается в «эту действительно великолепную панораму». «Необъяснимым холодом веяло на него всегда от этой великолепной панорамы, духом немым и глухим полна была для него эта пышная картина». Душа Петербурга – душа Раскольникова: в ней то же величие и тот же холод. Герой «дивится своему угрюмому и загадочному впечатлению и откладывает разгадку его».
Роман посвящен разгадке тайны Раскольникова – Петербурга – России. Петербург так же двойствен, как и порожденное им человеческое сознание. С одной стороны – царственная Нева, в голубой воде которой отражается золотой купол Исаакиевского собора, – «великолепная панорама», «пышная картина»; с другой – Сенная площадь с улочками и закоулками, населенными беднотой; мерзость и безобразие. Таков и Раскольников: «Он замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темнорус, ростом выше среднего, тонок и строен»; мечтатель, романтик, дух высокий и гордый, благородная и сильная личность. Но у этого «прекрасного человека» есть своя Сенная, свое грязное подполье: «мысль» об убийстве и грабеже.
Преступление героя, отвратительное и низкое, имеет сообщниками трущобы, подвалы, кабаки и притоны столицы. Кажется, что ядовитые испарения большого города, зараженное и лихорадочное его дыхание проникли в мозг нищего студента и породили в нем мысль об убийстве. Пьянство, нищета, порок, ненависть, злоба, разврат – все темное дно Петербурга – ведут убийцу в дом жертвы. Обстановка преступления, квартал и дом, в котором живет процентщица, вызывают в герое не меньшее «омерзение», чем его «безобразная мечта».
Вот он идет «делать пробу». «На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и особенная летняя вонь. Нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время, завершали отвратительный и грустный колорит картины. Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах молодого человека...». Дом, в котором живет старуха, выходит одной стеной на канаву: «Он стоял весь в мелких квартирах и заселен был всякими промышленниками – портными, слесарями, кухарками, разными немцами, девицами, живущими от себя, мелким чиновничеством и проч. Входящие и выходящие так и шмыгали под обоими воротами».
После «пробы» Раскольников восклицает: «О Боже! как все это отвратительно». Его охватывает «чувство бесконечного отвращения». Сенная площадь со своими девицами, пьяницами и «промышленниками» и идея преступления – два образа одного душевного состояния. Другой пример воплощения духа и одуховления материи – описание комнаты Раскольникова: «Это была крошечная клетушка, шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид со своими желтенькими, пыльными и всюду отставшими от стен обоями, и до того низкая, что чуть-чуть высокому человеку становилось в ней жутко, и все казалось, что вот-вот стукнешься головой о потолок». Бывший студент спит на «неуклюжей большой софе, обитой ситцем, обыкновенно не раздеваясь, без простыни, покрываясь ветхим студенческим пальто». Автор сравнивает эту «желтую каморку» со шкафом, сундуком и гробом.
Такова материальная оболочка «идеи» Раскольникова. Его комната – келья монаха-аскета. Он заперся в своем углу, в своем «подполье», улегся в «гроб» и думает. Вся жизнь его ушла в мысль; внешний мир, люди, действительность – перестали существовать. Он мечтает о богатстве, будучи совершенно бескорыстным, о практическом деле, будучи теоретиком. Ему не нужно ни еды, ни платья, потому что он – бесплотный дух, чистое самосознание. В нем продолжается тот процесс мышления, о котором нам рассказывал «человек из подполья». Только в такой тесной и низкой каморке могла родиться дикая идея о преступлении. Мышление разъедает старую мораль, разлагает психофизическое единство человека. Раскольников должен пройти через аскезу, дематериализироваться, чтоб почувствовать в себе демоническую силу и восстать на Бога. «Желтая каморка» – символ бесовского, завистливого отъединения. Мир природный и вещный не имеет у Достоевского самостоятельного существования; он до конца очеловечен и одухотворен. Обстановка всегда показана в преломлении сознания, как его функция. Комната, где живет человек, есть ландшафт его души.
Так же «психологично» описание квартиры старухи-ростовщицы: темная и узкая лестница, четвертый этаж, слабо дребезжащий колокольчик, дверь, приотворяющаяся на крошечную щелочку, томная прихожая, разгороженная перегородкой, и, наконец, комната «с желтыми обоями, геранями и кисейными занавесками на окнах». «Мебель вся очень старая и из желтого дерева, состояла из дивана, с огромною выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном, туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенам, да двух-трех грошовых картинок в желтых рамках, изображавших немецких барышень с птицами в руках, – вот и вся мебель. В углу, перед небольшим образом горела лампада. Все было очень чисто – и мебель, и пол были оттерты под лоск: все блестело». Герой сразу же переводит свое впечатление на язык психологии: «Это у злых и старых вдовиц бывает такая чистота». Поразительна безличность этой обстановки, бездушность порядка, мещанская пошлость «немецких барышень» и ханжеское благочестие лампадки.
Каморка Раскольникова – гроб, квартира старухи – опрятная сеть паука, комната Сони – уродливый сарай. «Сонина комната походила как будто на сарай, имела вид весьма неправильного четыреугольника, и это придавало ей что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, другой же угол был уж слишком безобразно тупой... Во всей этой большой комнате почти совсем не было мебели... желтоватые, обшмыганные и истасканные обои почернели по всем углам...». Изуродованная Сонина судьба символизирована нежилой комнатой с уродливыми углами. У Раскольникова, отъединившегося от мира, тесный гроб, у Сони, обращенной к миру, – «большая комната с тремя окнами». Свидригайлов загадочно говорит Раскольникову: «Всем человекам надобно воздуху, воздуху, воздуху». Идейный убийца задыхается в своем гробу, в безвоздушном пространстве мысли. Он приходит к Соне в ее просторный сарай с тремя окнами подышать воздухом земли.
Раскольников-индивидуалист тяжело переживает крушение веры в свое превосходство над окружающими. В то же самое время он мучается потерей нравственной чистоты, ибо человек, уничтоживший человека, – это, с точки зрения Достоевского, прежде всего самоубийца. Достоевский исходит из абстрактных «христианских» моральных норм, вечных и неизменных. «Несчастным слепым самоубийцей» называет он, например, Каракозова, совершившего 4 апреля 1866 года неудавшееся покушение на Александра II (Записные тетради Ф. М. Достоевского, 1935, стр. 341).
Георгий Тараторкин в роли Раскольникова в фильме «Преступление и наказание» 1969 г.
Герои Достоевского в своей духовности мало зависят от времен года и перемен погоды. В романах его очень редки метеорологические указания. Но когда они встречаются, в них всегда заключена транскрипция душевных состояний. Явления природы, так же, как и пейзаж, существуют только в человеке и для человека. Раскольников совершает преступление «в начале июля, в чрезвычайно жаркое время». Он бродит по городу. «Проходя через мост, он тихо и спокойно смотрел на Неву, на яркий закат яркого, красного солнца». Когда, после преступления, убийца идет в контору, его слепит солнце: «На улице опять жара стояла невыносимая, хоть бы капля дождя во все эти дни. Опять пыль, кирпич и известка, опять вонь из лавочек и распивочных, опять поминутно пьяные... Солнце ярко блеснуло ему в глаза, так что больно стало глядеть, и голова его совсем закружилась – обыкновенное ощущение лихорадочного, выходящего вдруг на улицу в яркий солнечный день». Раскольников – ночной человек; в его каморке почти всегда темно; он – гордый дух тьмы, и его мечта о господстве порождена мраком. Ему чужда земная жизнь, освещенная солнцем, он отрезан от «дневного сознания». Но вот «идея» толкает теоретика на действие: ему приходится из сумерек отвлеченной мысли выйти в жизнь, столкнуться с реальностью. Свет дня ослепляет его, как ночную птицу. Из холода абстракции он попадает в летний Петербург – жаркий, зловонный, душный. Это усиливает его нервную раздражительность, развивает зародыш болезни. Солнце обличает его беспомощность и слабость. «Он даже убить не умеет», совершает промах за промахом и, как муха на свечку, летит прямо в сети Порфирия Петровича. Солнце у Достоевского – символ «живой жизни», побеждающей мертворожденную теорию. Раскольников входит в комнату старухи, ярко освещенную заходящим солнцем. В уме его мелькает страшная мысль: «И тогда, стало быть, так же будет солнце светить!». В ужасе преступника перед солнцем уже заключается предчувствие гибели.
Достоевский долго не мог решить, как закончить роман. Во всех черновых тетрадях писателя есть записи и о необходимости покаяния Раскольникова, и о бегстве его за границу, и даже о самоубийстве. Так, в самой ранней, Второй записной книжке читаем: «К утру, сквозь сон, мне мерещился все проект уехать, убежать... сначала в Финляндию, а потом в Америку» (стр. 31). В Первой: «Всем мешаю: пулю в лоб. Приходит прощаться» (стр. 122). В Третьей: «Финал романа. Раскольников застрелиться идет» (стр. 150). Писатель понимал, что раскаянье противоречит характеру Раскольникова, логике развития этого художественного образа. Очень любопытна одна из черновых записей о покаянии Раскольникова: «Прощения просит у народа... Соня и любовь сломали» (Первая зап. кн., стр. 133). И в окончательной редакции Раскольников далек от полного раскаяния даже тогда, когда он идет «предавать себя», даже тогда, когда отбывает каторжные работы.
