Словесное мастерство Достоевского заслуживает особого исследования. «Бесы» построены на тончайших стилистических эффектах. Каждое действующее лицо погружено в свою словесную стихию, сопоставление и противопоставление персонажей позволяет автору рисовать сложные узоры на ткани своего повествования. Для усиления их выразительности выбран бесцветный нейтральный фон «хроники». Безличный рассказчик с протокольной сухостью и точностью описывает события. Каждое лицо вписывает себя вего «хронику» своей личной манерной речи, своеобразием своей дикции. Степан Трофимович характеризован французско-русской речью, барскими интонациями и изящными каламбурами. Перед смертью он говорит книгоноше Софье Матвеевне: «L'Evangile, voyez-vous, desormais nous le precherons ensemble, и я буду с охотой продавать ваши красивые книжки. Да, я чувствую, что это, пожалуй, идея, quelque chose de très nouveau dans ce genre. Народ религиозен, c'est admis; но он еще не знает Евангелия... Я ему изложу его»[1]. Весь этот монолог – шедевр психологической стилистики.
Однодум и фанатик Кириллов, выпавший из человеческого общения, определяется своей странной, не грамматической речью. Он говорит на каком-то абстрактном всечеловеческом волапюке. Вот как он выражается: «Если я нечаянно сказал вам несколько пунктов, а вы подхватили, то как хотите. Но вы не имеете права, потому что я никогда никому не говорю. Я презираю, чтобы говорить... Если есть убеждение, что для меня ясно... а это вы глупо сделали. Я не рассуждаю об этих пунктах, где совсем кончено...»
Марья Тимофеевна показана в сказочном освещении ее народно-монашеской речи; архиерей Тихон в строгом великолепии церковно-православного слога; Шатов в пламенном вдохновении пророка; Петр Верховенский в отрывистых, нарочито грубых и вульгарных репликах «нигилистического стиля»; Лебядкин в пьяной лирике трактирного поэта; Шигалев в мертвой грузности научного жаргона; Ставрогин в бесформенности и искусственности своего «общечеловеческого языка». Столкновение и сплетение этих словесных слогов и ритмов образуют сложный контрапункт стилистики романа. Автор постоянно пользуется приемами пародии и карикатуры. Газетная фразеология помогает ему словесно охарактеризовать своих нигилистов; литературные произведения служат материалом для остроумно-язвительных пародий.
Читайте на нашем сайте отдельные статьи о персонажах «Бесов» Достоевского:
Степан Трофимович Верховенский в «Бесах» Достоевского
Образ Шатова в «Бесах» Достоевского
Образ Кириллова в «Бесах» Достоевского
Характеристика Петра Верховенского в «Бесах» Достоевского
Шигалев и шигалевщина («Бесы» Достоевского)
Марья Тимофеевна Лебядкина (Хромоножка) в «Бесах» Достоевского
Характеристика Ставрогина в «Бесах» Достоевского
Анализ образа Ставрогина в «Бесах» Достоевского
Образ Тихона в «Бесах» Достоевского
Образ Кармазинова в «Бесах» Достоевского
[1] Евангелие… Видите ли, отныне мы его будем проповедовать вместе, и я буду с охотой продавать ваши красивые книжки. Да, я чувствую, что это, пожалуй, идея, нечто совершенно новое в этом роде. Народ религиозен, это установлено, но он еще не знает Евангелия. Я ему изложу его… (смесь русск. и франц.).
