Сцена с описанием смерти графа Безухова и борьбы за его наследство представлена Львом Толстым в первой части первого тома «Войны и мира». Она занимает там четыре главы (18-22).

Старый Безухов, один из важнейших вельмож времени Екатерины II, был сказочно богат. Наследство он хотел оставить любимому сыну, Пьеру. Однако Пьер был рождён графом от незаконной связи, поэтому передача ему состояния сопрягалась с юридическими сложностями. К тому же перед кончиной поражённый ударом граф оказался в почти бессознательном состоянии.

Этим решили воспользоваться другие родственники старого Безухова, прежде всего князь Василий Курагин. Имея по своему родству некоторые права на достояние графа, они попытались оттеснить от него в собственную пользу молодого, неопытного и нестяжательного Пьера. К счастью, на помощь Пьеру вовремя пришла (из собственных корыстных интересов) ловкая и изворотливая княгиня Анна Михайловна Друбецкая, которая тоже была графу несколько сродни...

Ниже приведено краткое содержание глав, в которых описывается смерть графа Безухова.

Глава 18

Пока в доме Ростовых танцевали, празднуя именины (см. Именины у Ростовых), с лежащим в своём московском доме графом Безуховым cделался уже шестой удар. Со знаменитым вельможей приехал проститься главнокомандующий Москвы.

Родственник Безухова, князь Василий Курагин, находясь у комнаты больного, пребывал в тревожной задумчивости. Доктор Лоррен сообщил ему, что эту ночь больной не переживёт.

Князь Василий пошёл к Катерине, старшей из трёх княжон-племянниц Безухова, живших у него, – сухопарой деве с каменным выражением лица и несообразно-длинной талией.

– Сейчас нам всем надо подумать о себе, – сказал он ей. – Я сам уже стар, а у меня семья... Ты ведь, знаешь, Катишь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он все имение, помимо нас, отдавал Пьеру?

Княжна глядела на него с недоумением. Она не верила, что незаконному сыну может достаться всё состояние графа. Но князь Василий разъяснил: кроме этого завещания граф написал и просьбу Государю, чтобы Пьер был узаконен. Просьба пока не отослана, но если дойдёт по назначению, то, по прежним заслугам графа, несомненно будет уважена.

– Граф не оценил меня и сестёр, которые всем пожертвовали ради него! – истерично воскликнула Катишь, поняв наконец суть дела.

Князь Василий советовал действовать побыстрее.

– Ты знаешь, где завещание? – допытывался он у Катишь.

– Да, оно в мозаиковом портфеле под подушкой! Это Друбецкая во всём виновата! Прошлую зиму она втёрлась сюда и наговорила про нас гадостей графу.

Глава 19

В это время к дому подкатила карета вернувшегося от Ростовых Пьера. С ним приехала и княгиня Друбецкая. Пьер машинально побрёл туда, куда она повела его. Друбецкая стала почему-то подниматься по задней лестнице.

Рассеянный Пьер совсем не рвался идти к отцу, но Анна Михайловна увлекала его туда. Случайно они прошли мимо комнаты, где беседовали Катишь с князем Василием. Курагин, внезапно увидев их, испуганно отшатнулся, а Катишь с силой и гневом захлопнула дверь комнаты.

– Я позабочусь о ваших интересах, – внушала Анна Михайловна Пьеру. Он не понимал, что значат эти слова.

Анна Михайловна решительно и деловито прошла в комнату больного графа. Пьера она оставила сидеть в приёмной перед ней.

В приёмной было много народу. Пьер вдруг заметил, что все эти люди смотрят на него с большим почтением. Появились старшая княжна и Курагин – и тоже прошли к умирающему.

Вышедшая от него Друбецкая повела Пьера к отцу.

Глава 20

Старый граф Безухов лежал всей своей величественной фигурой в вольтеровском кресле. Его как раз соборовали. Вокруг стояли люди в приличных, скорбных позах, но выражения их лиц были неискренни.

Князь Василий и Катишь во время таинства, стараясь не обращать на себя внимание, вместе прошли вглубь спальни, где стояла большая кровать графа.

Друбецкая, заметив это, посоветовала перенести больного на эту кровать. Тяжёлого графа потащили несколько человек с большими усилиями. Когда умиравшего укладывали, Анна Михайловна сделала Пьеру знак поцеловать у него руку.

Пьер подошёл. Отец глядел на него странным взглядом: невозможно было понять, узнаёт ли – скорее, нет. От короткого хрипа отца у Пьера вдруг в первый раз за этот вечер навернулись на глазах слёзы.

Старого Безухова положили на бок. Большинство бывших при таинстве покинули спальню.

Глава 21

Пьер вместе с Анной Михайловной тоже вышел в приёмную и увидел там Василия Курагина и старшую княжну, которая при его появлении что-то быстро спрятала. Друбецкая провела Пьера в небольшую прихожую, а сама вернулась в приёмную – и почему-то на цыпочках. Пьер вдруг, сам не зная почему, побрёл за ней.

Там он увидел странную сцену: Катишь и Анна Михайловна едва ли не рвали друг у друга из рук мозаиковый портфель. Катишь кричала, что «настоящее завещание у графа в бюро, а в портфеле – забытая бумага». Князь Василий, обескураженный яростным спором двух женщин, лишь вяло сидел и слабо уговаривал Друбецкую уступить.

– Интриганка! – вопила ей в лицо Катишь.

Увидев Пьера, Анна Михайловна подозвала его.

Из комнаты графа вдруг выбежала сестра Катишь, средняя княжна, восклицая: «Он умирает!»

Катишь от неожиданности выпустила портфель, и Друбецкая цепко завладела им. Все бросились в спальню к графу.

Через несколько минут оттуда показалась Катишь. Она злобно бросила Пьеру: «Радуйтесь теперь!» и, зарыдав от отчаяния, ушла. Потом появилась Друбецкая и сообщила Пьеру, что его отец скончался.

– А вы теперь, видимо, обладатель огромного богатства. Хотя если бы я не была там, Бог знает, что бы случилось. Помните: дядюшка обещал мне не забыть моего сына Бориса!

Пьер только недоумённо глядел на неё...