Лев Толстой даёт описание Аустерлицкого сражения 1805 года в главах 14-18 третьей части первого тома «Войны и мира». В этот отрывок можно добавить также главу 19, где изображен раненый князь Андрей, лежащий на поле битвы. Однако сцена случайного свидания здесь Болконского с Наполеоном, анализ мыслей и чувств, возникающих при этом в его душе, так важны, что её обычно выделяют в самостоятельный эпизод (см. его краткое содержание).
Ниже мы приводим краткое содержание отрывка об Аустерлицком сражении по главам. См. также подробное историческое описание этой битвы и рассказ об общем ходе Войны Третьей коалиции.
Глава XIV
Рано утром солдаты русской армии наскоро поели и приготовились к атаке. Первым в неё должно было идти левое крыло, чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции Вейротера, в Богемские горы.
Солдаты левого крыла выступили в сильном тумане. Из-за него впереди почти ничего было не видно. Пройдя около часу, войска остановились. Солдаты поняли: началась путаница. Многие, не в силах выдумать иной причины, винили в ней колбасников-немцев, которые «своей земли не знают».
«Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать».
Неприятель оказался гораздо ближе, чем предполагалось. «Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону... близко от наших войск».
Три первых русских колонны вскоре столкнулись с французами в тумане и начали перестрелку. Четвёртая, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
Наполеон с высоты при деревне Шлапаниц озирал поле боя. Сегодня была годовщина его коронования императором. Он медлил начинать дело, и лишь когда после девяти взошло солнце, направил главную массу своих войск к Праценским высотам, которые считал ключом позиции. Русские же войска, наоборот, всё более очищали этот пункт.
Глава XV
В восемь утра Кутузов выехал на Праценские высоты. Рядом с ним был князь Андрей, который уже не сомневался, что нынче случится «его Тулон». Болконский с волнением глядел на каждое из знамён проходящих батальонов, думая: не с этим ли мне доведётся вести войска в атаку?
Кутузов догадался о близости неприятеля и замедлял движение вперёд своей четвёртой колонны. Князь Андрей по его приказу поскакал к одной из дивизий с приказом выставить перед нею стрелковую цепь. Командир дивизии удивился такому распоряжению: он полагал, что французы отсюда не ближе десяти вёрст.
Вдруг подъехали оба императора – Александр и Франц – со свитой, окружённые возбуждённой, самоуверенной молодёжью. Александр спросил Кутузова, почему он не торопится начинать.
– Ведь мы не на Царицыном Лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки!
– Потому и не начинаю, Государь, что мы не на параде и не на Царицыном Лугу, – звучно ответил Кутузов, дрогнув лицом.
Царь и свита были поражены и недовольны таким почти дерзким ответом.
Кутузов поневоле всё же дал сигнал к выступлению главных своих сил. Болконский видел, как мимо Государей шёл Апшеронский батальон. Его командир, Милорадович, лихо выехал приветствовать царя и громко крикнул слова ободрения солдатам.
(См. статьи: Кутузов – краткая биография, Образ Кутузова в «Войне и мире».)
Глава XVI
Кутузов поехал за своей колонной. Но невдалеке от него и князя Андрея вдруг показались бегущие французы.
«Вот она, решительная минута! Дошло до меня дело», – подумал Болконский.
Началась стрельба. По чьему-то возгласу: «Ну, братцы, шабаш!» – колонна Кутузова бросилась бежать назад, к тому месту, где она пять минут назад проходила мимо императоров.
Кутузову грозил плен. Из его щеки текла кровь. Князь Андрей протеснился к командующему, спрашивая, не ранен ли он.
– Рана не здесь, а вот где! – восклицал Кутузов, указывая рукой на бегущих солдат. – Остановите же их!
Но войска продолжали бежать густой толпой. Вокруг Кутузова свистели пули. Рядом упал убитый знаменосец. Князь Андрей соскочил с коня, подхватил знамя и с криком: «Ребята, вперед!» – побежал на врага, думая: «Вот оно!».
Батальон обернулся и ринулся за Болконским, потом обогнал его и ударил в атаку. Впереди французы уже набросились на нашу батарею, стоявшую на Праценских высотах. Князь Андрей с батальоном устремился к ней, видя, как французский и русский солдат, оба опешив, тянули из рук друг у друга пушечный банник.
Внезапно Болконский почувствовал, что его ноги подкашиваются. Он уже не доглядел, как кончилась борьба за батарею. Раскрыв глаза, он видел лишь высокое небо над собой.
Небо Аустерлица. Текст монолога Андрея Болконского
«Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения...»
(См. полный текст отрывка «Небо Аустерлица», а также статьи: Образ Андрея Болконского, Характеристика Андрея Болконского, Князь Андрей в Аустерлицком сражении.)
Глава XVII
На правом фланге русских войск у Багратиона в 9 часов дело еще не началось. Князь Долгоруков настаивал, чтобы Багратион вступал в бой. Тот, не желая брать на себя ответственность, решил послать гонца: найти главнокомандующего или Государя и привезти приказ от них. Гонцом был выбран Николай Ростов.
В радостном состоянии духа Николай поскакал к левому флангу. Ружейные и орудийные выстрелы гремели всё чаще. Ростов заметил, что едет уже вблизи линии боя. Мимо него возвращались назад окровавленные пленные.
Проехав ещё немного, он увидел знаменитую атаку на французскую кавалерию нашего кавалергардского полка. Огромная масса всадников летела слева прямо на него, так что едва не смела и не раздавила его вместе с конём. Оглянувшись, Николай глядел, как пролетевшие мимо кавалергарды смешивались с вражескими кавалеристами. «Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей, юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек».
Вдруг его окликнул Борис Друбецкой – его полк случайно попал в первую линию. Борис впервые в жизни ходил в атаку и рассказывал теперь об этом Николаю со странной для себя болтливостью. Здесь же и стоял Берг, у которого текла кровь из кисти. Он с гордостью кричал: «Раненый, я взял шпагу в левую руку! В нашей породе фон Бергов все были рыцари!»
Ростов поехал дальше, спеша искать Кутузова или императора. Он вдруг с ужасом понял, что неприятель зашёл едва ли не в тыл наших войск. Мимо него проходили русские и австрийские солдаты со стонами и руганью. На той самой Праценской горе, где ему было поручено отыскивать Кутузова, Николай заметил французские орудия – и не хотел этому верить.
(См. Образ Николая Ростова в «Войне и мире».)
Глава XVIII
У деревни Праца Ростов увидел толпы бежавших в беспорядке войск. На его вопросы, где Кутузов или император, некоторые отвечали ему, что Государь ранен, а главнокомандующий убит ядром в голову. Какой-то офицер направил его к деревне Гостиерадек.
Ростов понял, что сражение проиграно. Он устремился по самому опасному месту, где лежали по 10-15 убитых на каждой десятине земли. «Французы, переставшие стрелять по этому усеянному мертвыми и ранеными полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер». Николай пробовал представить, что бы подумала его мать, если бы сейчас увидела его.
Он всё же добрался до Гостиерадека и за деревней налево заметил двух всадников, стоявших около окопанного канавой огорода. Один удачно перепрыгнул на лошади через канаву. Другой опасался сделать это, и Николай узнал в нём императора Александра.
Ростов не только мог, но и должен был подъехать и обратиться к нему. Но он не так представлял себе встречу с Государем: все его мечты были связаны с победами или с собственной геройской гибелью посреди победы. К огорчённому же, отчаявшемуся императору Ростов робел приблизиться. Пока он медлил, к Александру подъехал капитан фон Толь и помог ему пешком перебраться через канаву. Государь сел под яблоню и, видимо, плача, жал фон Толю руку. «И это я мог бы быть на его месте! Что я наделал!» – терзался Ростов.
В пятом часу вечера Аустерлицкое сражение было проиграно на всех пунктах. Стрельба уже затихала, лишь продолжалась жаркая канонада французских пушек с Праценских высот по плотине Аугеста, где толпились наши отступающие войска. «Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко».
Среди прочих здесь находился Долохов (уже офицер), его полковой командир и десяток солдат – остатки всего их полка. Люди давились на плотине. Впереди под пушкой упала лошадь, преградив всем путь.
Долохов бросился к краю плотины и, громко крича: «Сворачивай!», прыгнул на тонкий лёд пруда. Лёд трещал и еле держал его одного. Но следующее ядро угодило прямо в полкового командира. Солдаты в панике тоже завопили: «Сворачивай!» и попрыгали вслед за Долоховым. Лёд подломился. Человек сорок упали в ледяную воду, топя один другого...
(См. далее: Князь Андрей Болконский на поле Аустерлица – кратко.)
