Михаил Зощенко. История болезни. Краткое содержание для читательского дневника

Зощенко. История болезни. Краткое содержание для читательского дневника. Слушать аудиокнигу

Тема юмористического рассказа Михаила Зощенко (см. его краткую биографию) «История болезни» – злоключения пациента в советской больнице.

В больницу, пишет Зощенко, меня привезли с брюшным тифом. На стене больнице я сразу увидел плакат: «Выдача трупов от 3-х до 4-х». Я прямо закачался на ногах, когда прочел это и сказал мужчине, который меня записывал:

– Что вы, товарищ фельдшер, такие пошлые надписи вывешиваете?

Фельдшер, или как там его, – лекпом, – удивился и говорит:

– Глядите: больной, еле ходит, а тоже наводит самокритику. Если, – говорит, – вы поправитесь, что вряд ли, тогда и критикуйте, а не то мы действительно от трех до четырех выдадим вас в виде того, что тут написано.

У меня была температура 39 и 8, но я сказал лекпому:

– Вот погоди, медицинская трубка, я поправлюсь, так ты мне ответишь за свое нахальство.

Тут сестричка подскочила.

– Пойдемте, – говорит, – больной, на обмывочный пункт.

От этих слов меня тоже передернуло.

– Лучше бы, – говорю, – называли не обмывочный пункт, а ванна. Я не лошадь, чтоб меня обмывать.

Медсестра говорит:

– Наверно вы не выздоровеете, что во все нос суете.

Она привела меня в ванну и велела раздеваться.

Я стал раздеваться и вдруг вижу, что в ванне над водой уже торчит голова какой-то старухи.

Я говорю сестре:

– Куда же вы меня, собаки, привели – в дамскую ванну?

Сестра говорит:

– Да вы на старуху не обращайте внимания. У нее высокая температура, и она ни на что не реагирует. Так что вы раздевайтесь без смущения. А тем временем мы старуху из ванны вынем и набуровим вам свежей воды.

Тут опять подошёл лекпом.

– Я, – говорит, – первый раз вижу такого привередливого больного. Умирающая старуха купается, а он претензию выражает. А у нее, может быть, около сорока температуры, и она ничего в расчет не принимает. Нет, – говорит, – я больше люблю, когда к нам больные поступают в бессознательном состоянии. Тогда они не вступают с нами в пререкания.

А купающаяся старуха сказала:

– Вынимайте меня из воды, или я сейчас всех тут вас распатроню.

Я разделся и сел в ванну. После купанья они дали мне огромное, не по моему росту, белье. У них это оказалось нормальное явление. У них все маленькие больные были в больших рубахах, а большие – в маленьких.

Положили меня в небольшую палату, где лежало около тридцати больных. Некоторые были тяжелобольные. Другие, наоборот, поправлялись. Они свистели, играли в пешки, шлялись по палатам.

Мне показалось, что я попал в больницу для душевнобольных. Вместо тишины и порядка здесь был страшный базар. Я пожаловался сестре, но потом потерял сознание и очнулся дня через три.

Сестричка говорит мне:

– Ну у вас прямо двужильный организм, Вы скрозь все испытания прошли. Мы вас случайно положили около открытого окна, и то вы неожиданно стали поправляться.

Когда дело дошло до выписки, я опять настрадался и захворал на этот раз нервным заболеванием. Нервничал я потому, что они меня не выписывали. Фельдшер объяснил:

– У нас большое переполнение. У нас тут некоторые выздоровевшие по три недели не выписываются, и то терпят.

Меня всё же выписали. Дома супруга сказала:

– Знаешь, Петя, неделю назад мы думали, что ты отправился в загробный мир, поскольку из больницы пришло извещение: «По получении сего срочно явитесь за телом вашего мужа».

Супруга побежала в больницу, но там извинились за ошибку. Это у них скончался кто-то другой, а они почему-то подумали на меня. Я хотел пойти ругаться в больницу, но как вспомнил, что у них там бывает, так не пошел.

И теперь хвораю дома.