Утром 24 февраля 1917 никто в Петрограде не поверил развешанному властями объявлению, что хлеба достаточно. Выведенная на улицы полиция потеряла дух, ибо ей было запрещено применять оружие против демонстрантов, а те могли действовать против неё всеми средствами. Полицейские знали, что вчера толпой было сильно избито несколько их товарищей.

24-го народ уже начали возбуждать агитаторы. Забастовщики снова пошли выгонять из цехов смены соседних работающих заводов. Две с половиной тысячи рабочих самого обеспеченного завода – Эриксона – двинулись с Выборгской стороны к Литейному мосту, и отряд казаков пропустил их по Сампоньевскому проспекту. Толпы, шедшие к Литейному мосту, постепенно выросли тысяч до сорока. Мост был перегорожен полицией, но народ неожиданно начал во многих местах переходить Неву по льду. По всей ширине противоположного берега удержать его было невозможно.

На Петербургской стороне возобновились грабежи магазинов. Толпы и там быстро росли, а солдаты и офицеры в уличных караулах вели себя неуверенно. По Каменноостровскому проспекту в сторону центра направилась 7-тысячная людская масса. Из неё в полицейский наряд раздался первый выстрел этих дней, револьверный. Он ни в кого не попал. Но вскоре неподалёку, на Малой Посадской, прозвучал второй выстрел из толпы – и им была убита случайная женщина.

Толпа на Выборгской перед Литейным мостом всё увеличивалась – и наконец бросилась на драгунские и полицейские заслоны, прорывая их. Часть людей пробилась в центр города, но остальных пока оттеснили назад.

События делались всё грознее, хотя в других частях столицы жители пока не замечали ничего особенного. Многие и знали о беспорядках. На заседании правительства в Мариинском дворце 24 февраля волнения даже не обсуждали: заботу о них всё равно уже передали от гражданских военным властям, а министр внутренних дел Протопопов в Мариинский не пришёл.