Собственно движение средневековой схоластической мысли начинается с конца XI века, с сочинений Ансельма Кентерберийского и Абеляра. Оба они были представителями различных направлений. Они открывают собой борьбу так называемого номинализма и реализма, или спора об универсалиях, который составляет жизнь схоластики. До того времени ученые монахи X и XI веков, которые писали только глоссы (комментарии и толкования к старым текстам), играли пассивную роль. Неоконченное введение античного неоплатоника Порфирия к категориям Аристотеля, Боэций, да три отрывочных сочинения Аристотеля – вот весь философский запас того времени, ибо прочие средневековые исследования, как например, Скота Эриугены, были чисто богословскими.
В упомянутом выше трактате Порфирия «Введение в "Категории" Аристотеля или О пяти общих понятиях» был поднят вопрос: признавать ли мир мысли, мир отвлеченных общих представлений, или универсалий, действительно существующим или только воображаемым? Одни считали их реальными явлениями (res), другие – только именами (nomina). Те из средневековых схоластиков, кто придерживался первого взгляда, носили имя реалистов, вторые – номиналистов.
История этого вопроса стала историей средневековой схоластической мысли. Средневековые номиналисты и реалисты спорили по нему так серьезно, что готовы были возвести друг друга на костер. Почему же так важны эти универсалии? Теперь подобные вопросы кажутся немыслимыми; но, всматриваясь в них глубже, нельзя не признать в них существенной важности для истории духа, для судьбы христианской религии и вместе для средневековой умственной истории, в которой религиозный интерес был на первом плане. От применения того или другого взгляда – номиналистов или реалистов – зависела большая или меньшая крепость религиозного чувства.
Чтобы уяснить себе средневековые схоластические термины nomina и res, удобнее всего перевести их на наш современный язык. В переводе на наш язык номиналисты подобны материалистам, а реалисты – идеалистам. Под словом universalia в Средние века понимались, по Аристотелю и Порфирию, следующие пять понятий: genus – род, differentia – отличительный признак, species – вид, proporium – существенный признак и accidens – случайный признак. Это – идеи о предмете, то, что для средневековых номиналистов оставалось лишь представлением; но схоластики-реалисты на это смотрели иначе. Самые сильные умы думали над этим вопросом. Так, неоплатоник Порфирий, еще в начале IV века, говорит: «Существуют ли род и виды сами по себе только в уме, и в случае, если бы они существовали, телесны они, или бестелесны, и притом отдельны ли они от чувственных вещей, или в них самих находятся и вместе с ними существуют, – все это дело слишком трудное и требует более обширного расследования».
За это тяжелое дело взялись средневековые схоластики конца XI века. По существу вопроса они имели предшественников в греческих философах. Платон приписывал родам и видам независимое, отдельное существование от тела – на этом основаны представления платоновской философии о мире идей и мире вещей. Аристотель же полагал, что хотя идеи могут представляться отдельно от тел, но существуют только в телах. Средневековые реалисты поддерживали точку зрения Платона, а номиналисты не только поддерживали Аристотеля, но и шли дальше него. Они говорили, что идей (универсалий) нет в телесном виде, что они могут быть только воображаемыми. С церковно-догматической точки зрения, последнее положение могло быть очень опасно.
