В своих философских исследованиях позднейшего («критического») времени Кант исходил из разделения способностей души на силы познания, воли и чувств. Его философия расчленялась применительно к этим трем способностям и имела в виду преимущественно субъект, пытаясь представить совокупность того, что каждым познается, желается и чувствуется, не как изменчивое приятное или неприятное ощущение, правильное или ложное суждение, но как всеобщее и необходимое, чуждое случайности и личных превратностей.

Иммануил Кант

Иммануил Кант

 

«Критика чистого разума» посвящена рассмотрению первой из трёх упомянутых способностей души – способности рационального познания. Кант называл свою философию критической и противополагал ее, с одной стороны, вольфианской – догматической, а с другой, юмовской – скептической. Не исследовав предварительно пределов познавательной способности, Вольф приписывал человеческому разуму силу познавать предметы, лежащие за границами чувственного опыта; без того же предварительного исследования, Юм отказывал человеческому разуму в способности иметь знания, восходящие над опытными данными. Кант своей первой задачей ставит исследование объема, границ и происхождения человеческого познания. Под чистым разумом он понимает разум, независимый от опыта, поэтому «Критика чистого разума» есть исследование о том, как далеко человеческий разум без всякого опыта может идти в познании предметов и явлений; это есть критика рационализма, как он понимался Вольфом.

Так как всякое знание состоит из суждений, то возможность первого необходимо обусловливается свойством последних. Но в суждениях предикат (то, что утверждается о предмете суждения – субъекте) сполна или частью уже содержится в субъекте или же приписывается ему вновь. Суждения первого рода Кант, по примеру Юма, называет аналитическими, второго рода – синтетическими; первые – объяснительные, вторые – расширительные. Аналитические суждения обыкновенно правильны, но они малозначительны, так как ими знание не расширяется, а лишь выясняется. Успех в познании зависит от синтетических суждений, они очень важны, но сомнительной справедливости, если их истинность не поддерживается какими-либо другими обстоятельствами.

Так как в них предикат приписывается субъекту, не содержась в нем, то должно существовать какое-либо свидетельство того, что субъекту действительно принадлежит приписываемый предикат. Если дело касается чувственно воспринимаемого предмета, то такое свидетельство заключается в чувственном восприятии, которое показывает субъект и предикат связанными, например, «роза красна». Такие синтетические суждения Кант называет суждениями а posteriori [получаемыми из опыта], потому что справедливость их удостоверяется данными чувств. Когда же дело касается предметов, чувственно не воспринимаемых, и следовательно, когда убеждение в правильности сочетания субъекта и предиката в суждениях о таких предметах не может быть дано чувственным воззрением, то такие суждения Кант называет синтетическими суждениями a priori [доопытными, независимыми от опыта] и достоверность таких суждений остается неизвестной. Так как только такими суждениями может расширяться знание чистого разума, то главный вопрос «Критики чистого разума» следующий: «Как возможны синтетические суждения a priori»?

Этот общий вопрос расчленяется на три частных: 1) как возможна чистая математика? 2) как возможно чистое естествознание? 3) как, вообще, возможна метафизика? Первые два вопроса уже сами по себе предполагают, что чистая математика и чистое естествознание существуют и что, таким образом, могут быть науки без опыта. Относительно же метафизики сам вопрос, есть ли такая наука, не решен. При обсуждении этих вопросов и во всем своем дальнейшем исследовании Кант без всяких доказательств допускает, как нечто само по себе понятное и истинное, что всеобщность и необходимость в строгом смысле слова не могут возникнуть из опыта, что они независимы от опыта, возникают из человеческой души, опыт же может дать суждения лишь относительно всеобщие и необходимые.

Наше познание, по Канту, начинается с опытом, но это не значит, что оно и состоит всецело из опытных данных; вполне возможно, что к тому, что дает опыт, в нашем познании прибавляется нечто, принадлежащее самой нашей познавательной способности и создаваемое ею по поводу получаемых чувственных впечатлений. Исследование, имеющее целью открытие независимых от опыта, но в то же время лежащих в его основе априорных элементов познания Кант называет трансцендентальным и, насколько его философская критика занимается таким исследованием, называет ее трансцендентальной философией или трансцендентальным идеализмом.

Так как априорный элемент знания независим от опыта, то он прибавляется каждым познающим субъектом к данным впечатлениям, получаемым извне, и притом совершенно одинаковым образом, так что наше знание есть продукт обоих факторов: данных внешнего опыта и априорных, внутренне присущих сознанию элементов. Внешние впечатления составляют содержание или материю опыта, они непостоянны, изменчивы; априорные элементы образуют твердую форму опыта. Предметы, лежащие вне субъекта, от которых исходят внешние впечатления, суть «вещи в себе». Априорные элементы составляют идеалистическую сторону философии Канта, апостериорные (внешние впечатления) – реалистическую сторону. От этих двух сторон философии Канта ведут начало два направления в новой философии: идеалистическое (Фихте, Шеллинга, Гегеля), и реалистическое (Гербарта и Шопенгауэра).

Для открытия априорных элементов познавательной деятельности, Кант подвергает исследованию три части познавательной способности: чувственность, рассудок и разум, и в каждой находит такие априорные элементы.

Исследование об априорных формах чувственного восприятия Кант называет трансцендентальной эстетикой. Таких форм в чувственности две: пространство и время, их от себя дает воспринимающие субъект внешним впечатлениям и таким путем вносит в их хаос порядок существования: одного вместе с другим и одного после другого. Образуется чувственное воззрение, дающее возможность возникновения чувственного познания путем синтетически-апостериорных суждений, так как воззрение свидетельствует о необходимой связи между субъектом и предикатом. Чистое чувственное воззрение, вне применения форм пространства и времени к чувственным впечатлениям, делает возможным чистое математическое знание путем образования синтетически-априорных суждений; чистая математика, без априорных форм пространства и времени, была бы невозможна. Главнейшее следствие из «идеальности» пространства и времени то, что они не имеют никакого приложения к независимым от них вещам в себе; последние не имеют ничего общего с пространством и временем. Все наше знание ограничивается явлениями (феноменами, в противоположность ноуменам, которые непостижимы), т. е. чувственными впечатлениями, чей пространственный и временный распорядок определяется априорными формами чувственности.

Подобно чувственности, рассудок также имеет свои априорные формы – 12 первоначальных форм суждений и 3 первоначальные формы умозаключений. Как отдельные чувственные впечатления связываются и объединяются в чувственное воззрение пространством и временем, так отдельные бессвязные чувственные представления вырабатываются различным образом в понятия, а отдельные понятия, посредством умозаключений, приводятся к связи и единству в идеях. Каждой из 12 априорных рассудочных функций (форм суждения) соответствует чистое понятие рассудка – категория, а каждой из трех априорных функций разума (умозаключений) – чистая разумная идея. Как априорны пространство и время, так априорны и категории: 1) количества – всеобщность, множество, единство; 2) качества – реальность, отрицание, ограничение; 3) отношения – субстанция и атрибут, причинность, взаимодействие; 4) модальности – действительность, возможность, необходимость. Точно так же априорны и идеи: души, соответствующей силлогизму категорическому, мира – гипотетическому и божества – разделительному.

Выведение категорий и идей, как априорных форм мышления, составляет предмет трансцендентальной логики Канта (аналитики и диалектики). Из категорий выводятся основные положения чистого рассудка, т. е. правила объективного применения рассудка (например: все изменения происходят по закону причины и действия). На этих основах покоится всякое опытное знание, они образуют чистую науку, чистое естествознание. Вместе с тем определяются элементы опыта, который состоит из чистых форм воззрения (пространства и времени) и чистых рассудочных форм (категорий) с одной стороны, а с другой – из материи, т. е. ощущений, которые составляют содержание, наполняют априорные формы.

Так как ощущение основываются на впечатлении внешнего опыта, оно побуждает предполагать свой источник – внешнюю по отношению к познающему субъекту «вещь в себе» (ein Ding an sich), о качестве которой мы ничего не знаем: представляет ли она собою одно или многое, субстанцию, причину или еще что-либо. Все априорные познавательные формы имеют применение лишь к миру явлений, к отражению опыта в сознании, но не могут простираться на трансцендентное, т. е. на сами внешние источники опыта. Между тем, человек вынуждается к вопросу об этом внешнем источнике всем своим существом, вследствие чего метафизика оказывается не только возможной, но и действительной, чем разрешается третий из поставленных Кантом главных вопросов. Но как скоро разум переходит границы опыта, он впадает в заблуждение, так как идеям принадлежит только регулятивное (направительное) значение, а не конститутивное (расширяющее наши знания) Заключение от идеи души к существованию души хотя и неизбежно, но тем не менее ошибочно (есть паралогизм чистого разума). Попытка доказать реальность мира приводит к антиномиям, т. е. к возможности доказывать с одинаковою убедительностью два исключающие одно другое положения: например, что мир имеет начало во времени и границы в пространстве и не имеет их. Так же печально оканчивается попытка доказать реальность идеи о Божестве: доказательства бытия Божия – онтологическое, космологическое, физико-телеологическое – ошибочны, так как никогда из наличия «мысли» сознания о всереальнейшем существе нельзя «извлечь» его действительное бытие, никогда от бесконечного ряда причин нельзя с уверенностью заключать к первой причине, или от целесообразности доступной нашему исследованию малой, части вселенной к целесообразности её в целом.

Таким образом, основной вывод кантовской «Критики чистого разума» состоит в том, что вне нас существует лишь неподвластная формам пространства и времени вещь в себе, а в чем она состоит, каковы её свойства – неизвестно. Этим уничтожается догматическая метафизика, хотя она и коренится в свойствах человеческого духа. Кант полагает, что действительной наукой является лишь критическая метафизика.

«Критика чистого разума» – главное сочинение Канта – после своего появления, несколько лет оставалась без читателей и критиков, пока не обратил на неё внимание ученого мира Рейнгольд своими популярными письмами о кантовской философии. Тогда у Канта быстро появились последователи и противники. Собственно, все философы после Канта испытали на себе, прямо или косвенно, большее или меньшее влияние его взглядов.

См. также статьи Кант «Критика практического разума» – краткое содержание и Кант «Критика способности суждения» – краткое содержание.