Русско-шведская война 1554–1557

Берега Балтийского моря для сношений с Западом были гораздо удобнее; здесь-то и задумал царь утвердиться. Но два врага зорко стерегли от русских эти заветные берега: то были шведы и ливонцы.

Со шведами не раз уже возникали пограничные ссоры. В 1554 году они привели к русско-шведской войне. Она шла до 1557 без особенного успеха для той и другой стороны: напрасно шведы пытались взять русскую крепость Орешек; не могли и русские осилить Выборга, но зато окрестные места около него страшно опустошали. Наконец шведский король запросил мира.

Королевская грамота начиналась очень смиренно:

«Мы, Густав, Божиею милостию Свейский, Готский и Вендский король, челом бью государю Ивану Васильевичу о твоей милости».

Напротив того, из ответной грамоты московского царя видно, что он свысока смотрит на шведского короля:

«Мы для королевского челобитья, – говорится в ней, – разлитие крови христианской велим унять. Если король свои гордостные мысли оставит и за свое клятвопреступление и за все свои неправды станет нам бить челом покорно, то мы челобитье его примем».

Мир, окончивший русско-шведскую войну 1554–1557, был заключен. Шведским купцам дано было право ездить через русские земли в Индию и Китай; зато русские могли через Швецию ездить в западные европейские города.

 

Начало Ливонской войны

Порешил Иван Васильевич свести счеты и с Ливонией. Не забыл он ливонских происков по делу Шлитте; но был и другой предлог к тому, чтобы начать войну. Лет пятьдесят уже прошло с тех пор, как Ливония не платила Москве условленной раньше дани. Московские государи, занятые другими более важными делами, оставляли Ливонию в покое, не выправляли этой дани. В 1554 году Иван Васильевич потребовал уплаты ее за все пятьдесят лет.

Московские бояре говорили ливонским послам:

– Ливонская земля – извечная отчина великих князей, и ливонцы должны платить дань.

Ливония в это время находилась в жалком состоянии. Цветущая пора ордена меченосцев миновала. Рыцари уже не были прежними грозными бойцами: они обратились в богатых помещиков, баронов, живших в свое удовольствие, в неге и в роскоши на счет порабощенного народа. Простой народ – латыши и финны – ненавидели своих владык-немцев. Бароны враждовали с духовенством, не ладили и между собой. Торговые города стремились к полной независимости. Все шло врозь в Ливонии, и потому она была легкой добычей.

В Москве хорошо это понимали; царь решил начать войну с Ливонией. Не осмелились литовцы отказаться от уплаты дани; епископ дерптский обязался в три года уплатить ее, но исполнить обязательства не смог. Уже при заключении этого договора на сейме русский посол грозил:

– Не будете платить дани государю моему – сам соберет!

Срочные три года прошли, а дань не была выплачена.

В 1557 году явились в Москву ливонские послы без денег с просьбой, чтоб дань была с них сложена.

От имени царя было им объявлено, что договор ими нарушен, и если дань не уплачивается, то государь будет ее, «положа упование на Бога, сам искать на магистре и на всей Ливонской земле». Послов он не пустил к себе и на глаза.

Испуганные ливонцы, ожидая скорого начала войны, снарядили новое посольство к царю просить хоть об уменьшении дани. Переговоры опять не привели ни к чему: послы приехали с пустыми руками. Один из немецких летописцев рассказывает, будто ливонских послов пред их отъездом в насмешку пригласили к царскому столу и подали им пустые блюда.

Большое войско, состоящее более чем наполовину из татар, по приказу царя, вторглось в первые месяцы 1558 года в Ливонию. Это было начало знаменитой Ливонской войны, шедшей целые 25 лет. Началось страшное разорение на пространстве 200 верст; побивали нещадно не только вооруженные отряды, но и жителей немецкого происхождения.

После начала Ливонской войны воеводы русской рати: Шиг-Алей, бояре и воеводы послали ливонскому магистру грамоту, в которой говорилось:

«За ваше неисправление и клятвопреступление государь послал на вас войну, кровь пролилась от вас. Если хотите исправиться и кровь унять, то присылайте к государю с челобитьем, а мы все станем за вас просить».

На Ливонском сейме решено было прекратить во что бы то ни стало войну с царем. Кое-как с большим трудом собрали деньги для уплаты дани. Положение Ливонии было плачевное: не было ни средств, ни войска, ни того единодушия, какое необходимо для стойкого отпора сильному врагу. Царь согласился на переговоры и приказал было прекратить начатую им Ливонскую войну. Но жители города Нарвы, несмотря на остановку с русской стороны военных действий, продолжали обстреливать соседнюю русскую крепость Иван-город, и потому Ливонская война продолжалась.

Послам ливонским, прибывшим в Москву, бояре заявили:

– Если ваш магистр и все рыцари и бискупы (епископы) хотят отворотить гнев государя и его силу ратную от своей земли, пусть сделают так, как сделали царь казанский и астраханский, пусть сами явятся кцарю и ударят челом всею ливонскою землею, а потом поступят так, как будет угодно царю.

Требовалась, значит, от ливонцев полная покорность, а они рассчитывали было, уплатив дань, остаться по-старому в независимости от Москвы. Хотя потом в переговорах были сделаны некоторые уступки в пользу Ливонии, но все же мир не мог состояться.

Ливонская война со всеми ее ужасами продолжалась. Некоторые города сдавались без отпора, другие взяты были осадой или с бою. Ливония гибла под ударами русских. Обороняться ей было невмочь. Напрасно лучшие из ливонцев призывали своих соотечественников к пожертвованию имуществом, говорили о необходимости единодушия, указывали на то, что на чужую помощь рассчитывать нечего, что чужой защитник Ливонии будет вместе с тем и ее поработителем. Напрасно раздавались горячие речи. Проповедовалось это «глухим», по словам современника.

Бросились ливонцы за помощью во все стороны: обратились к германскому императору, но безуспешно: им отвечали, что «ему невозможно все христианство на всех местах даже от одних турок оборонять». Дания, Швеция и Польша обещали помочь в Ливонской войне своим посредничеством; но это ни к чему не привело.

– Ливония – земля царская, – отвечали в Москве польскому послу, когда тот заикнулся было о Ливонии, – царь наказывает своих строптивых подданных.

– Захочет магистр государева жалованья, – отвечал царь на просьбу магистра унять войну, – то он сам бил бы челом, а по его челобитью смотря, и государь его пожалует!

А уже Нарва, Нейгауз, Дерпт и другие города, всего до двадцати, были взяты русскими. Спасения ливонцам не было!..

Тогда решено было отдаться под власть польского короля: ливонское дворянство рассчитывало, что ему будет легче под зависимостью магнатской Польши, чем Москвы. Магистр Кетлер получил в наследственное владение Курляндию – земли к западу от Двины. Остров Эзель попал под власть Дании, а Ревель – Швеции. Польский король обязался по договору 1561 года защищать в войне Ливонию от Москвы.

Едва начавшись, Ливонская война переходила в войну с Польшей. Ивану Грозному теперь нельзя было миновать. В эту пору начинаются в Москве новые порядки.