Содержание:
Гоголь. Биография. Иллюстрированная аудиокнига
Детство и юность Гоголя
Николай Васильевич Гоголь – великий русский писатель, один из создателей русского художественного реализма, родился 20 марта 1809 г. в местечке Сорочинцах (Полтавской губернии, Миргородского уезда) в семье местных небогатых малороссийских дворян, владевших селом Васильевкой, Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских. (См. статью Детство Гоголя.)
Принадлежность Николая Васильевича Гоголя к малороссийской народности и время рождения с детства оказывали существенное влияние на его миросозерцание и писательскую деятельность. Психологические особенности малорусской народности нашли в нем, хотя и писавшем свои произведения на великорусском языке, яркое выражение особенно в ранний период его деятельности; они отразились на содержании его ранних произведений первого периода и на своеобразном художественном стиле его речи. Время сложения миросозерцания и творческих приёмов Гоголя – его детство и юность – падает на знаменательную эпоху возрождения малорусской литературы и народности (время вскоре после И. П. Котляревского). Обстановка, созданная этим возрождением, оказала довольно сильное влияние и на Гоголя, как в ранних его произведениях, так и позднее.
Василий Афанасьевич Гоголь-Яновский, отец Николая Васильевича Гоголя
Воспитание юного Гоголя совершается на юге России под перекрестным влиянием домашней обстановки и малорусской среды, с одной стороны, и общерусской литературы, известной даже в глухой, далекой от центров провинции – с другой. Возрождающаяся малорусская литература несет на себе ясно выраженный интерес к народности, культивирует живой народный язык, вводит в литературный оборот народный быт, народно-поэтическую старину в виде преданий, песен, дум, описаний народных обрядов и т. д.
Во втором и третьем десятилетии XIX века эта литература (еще не отделяя себя сознательно-тенденциозно, от общерусской) образует местные центры, где достигает особого оживления. Одним из её видных деятелей был Д. П. Трощинский, бывший министр юстиции, типичный малоросс по воззрениям. В его селе Кибинцах располагалась огромная библиотека, вмещавшая в себе почти все, печатавшееся в XVIII веке и начале ХIХ-го по-русски и по-малорусски; в этом кружке действовал В. А. Гоголь-Яновский, отец юного писателя, сам писатель в области народной малорусской драмы («Простак» и «Собака-вивця» ок. 1825 г.), мастерский рассказчик сцен из народного быта, актёр драматических народно-малорусских пьес (у Трощинского в Кибинцах было и отдельное здание театра) и близкий родственник Трощинского. Гоголь-сын, учась в Нежине, постоянно пользуется в юности этой связью, получая книги и новинки литературы из богатой Кибинецкой библиотеки.
В детстве, до начала школьного периода, Николай Гоголь живет вместе с родителями той деревенской народной жизнью некрупного помещика, которая мало чем в общем отличается от крестьянской. Даже разговорным языком в семье остается малорусский; поэтому Гоголю в детстве и юности (да и позднее) приходится учиться великорусскому языку и вырабатывать его. Ранние письма Гоголя наглядно показывают этот процесс постепенного обрусения языка Гоголя, тогда еще весьма неправильного.
Десяти лет юный Николай Гоголь некоторое время учится в Полтаве в поветовом училище, где заведующим был сам И. П. Котляревский, а в мае 1821 г. поступает во вновь открытую в г. Нежине Гимназию высших наук кн. Безбородка. Эта гимназия (представлявшая соединение средней и отчасти высшей школы) была открыта по образцу тех новых учебных заведений, которые были основываемы в «дней Александровых счастливом начале» (к ним относились Александровский (Пушкинский) лицей, лицей Демидовский и др.). Но при одинаковости программ Нежинская гимназия стояла ниже столичных и по составу преподавателей, и по ходу учебного дела, так что юный Гоголь, пробывший в ней до июня 1828 г., много в смысле общего развития и развития научного вынести не мог (в чем он и сам сознавался). Тем сильнее действовали на даровитого юношу влияния среды и веяния, хотя и с опозданием, доходившие из культурных центров России. Эти веяния и влияния среды и семьи уясняют отдельные черты писательской деятельности и духовного облика будущего великого писателя, находя потом отражение в произведениях писателя, в отдельных моментах его настроения зрелого возраста. Гоголю в юности были очень свойственны большая наблюдательность, интерес к народному быту и истории Малороссии (хотя не строго научный, а скорее поэтико-этнографический), литературные наклонности (обнаруженные еще в Нежине), драматический талант и интерес к сцене (видное участие в школьных спектаклях), наклонности бытового сатирика (не дошедшая до нас пьеса школьной поры: «Нечто о Нежине, или дуракам закон не писан»), а также искренняя религиозность, привязанность к семье и тяга к живописи (еще в школе Николай Гоголь, судя по сохранившимся рисункам, не без успеха занимался рисованием).
Внимательное изучение биографии Гоголя за детский и юношеский период, говоря лишь о зачатках будущего Гоголя, не дает, однако, ясного представления и указания на величину и грандиозность таланта писателя, на ту цельность мировоззрения и ту внутреннюю борьбу, которую пережил он впоследствии. Впрочем, биографические сведения этого времени, дошедшие от современников и товарищей юного Гоголя, довольно скудны. Результатом оконченного в 1828 школьного периода был слабый научный запас знаний, недостаточное литературное развитие, но в то же время уже богатый запас наблюдений, стремление к литературе и народности, неясное сознание своих сил и своего предназначения (цель жизни для Гоголя этого времени – принести пользу отечеству, уверенность в том, что он должен совершить что-то необычное, нерядовое; но в конкретной форме это – бюрократическая «служба»), рядом с наблюдательностью, чувством жизни – склонность усваивать романтические веяния (юношеская поэма «Ганс Кюхельгартен» 1827), хотя и отчасти уравновешиваемые влиянием более реалистического направления литературы (Жуковский, Языков, Пушкин – предмет чтения и увлечения юного Гоголя в школе).
Начало творчества Гоголя
С таким смутным настроением Николай Васильевич Гоголь попадает в Петербург, где стремится «осуществить свое назначение» (конец 1828 г.), и прежде всего путем службы, к которой деле он в силу своих сугубо творческих наклонностей менее всего способен.
«Петербургский» период Гоголя (декабрь 1828 – июнь 1836) – период искания и обретения своего назначения (к концу периода), но в то же время период его самообразования и дальнейшей выработки творческих задатков юности, период великих (и туманных) не сбывшихся и несбыточных надежд и горьких разочарований со стороны жизни; но в то же время это – период выхода на настоящий путь писателя с большим общественным значением. Искание «жизненного дела», рисующегося пока еще в виде службы, борьба с материальной нуждой идут вперемежку, переплетаясь с широкими литературными замыслами, осуществлявшимися теперь же или позднее, с упрочением положения писателя в обществе и литературных кругах, с продолжением самообразования. Гоголь пробует, но неудачно, устроиться артистом в театре, определяется чиновником в департамент, но также неудачно, скоро убедившись, что «служба», в отличие от творчества, не дает ему ни удовлетворения ни обеспечения. Он пытается использовать свой литературный опыт в нежинском направлении; но поэму «Ганс Кюхельгартен», первый печатный труд Николая Васильевича Гоголя (1829), приходится уничтожить, как совершенно устаревшую для современной литературы. Гоголем делаются в это время и другие попытки использовать запас знаний, приобретенных в Нежине: он пытается поступить в Академию Художеств, посещает классы рисования. Неудачная профессура в Петербурге (1835) окончательно заставила Гоголя признать все неудачными попытки определиться иначе, нежели указывал ему литературный талант. Всё, что заложено было в самой натуре Гоголя, неудержимо толкает его на истинный путь – путь начала писательского творчества. В этом направлении Гоголь прогрессирует быстро и упорно. Начало литературного творчества, пока единственно в целях материального обеспечения, можно заметить у Гоголя уже в 1829 г., вскоре по приезде в Санкт-Петербург. Мотивируя тем, что «все малороссийское здесь всех так занимает», Гоголь усиленно просит малороссийских бытовых и поэтических народных материалов у матери и родных. Он уже живет в поэтических думах, отразившихся в его «Вечерах», которые вскоре и появляются: для «Вечеров» нужен был ему этот материал. В начале своего творчества Николай Васильевич Гоголь обращается к народности, художественно-реальному изображению родной страны, освещая все это ярким лучом своего юмора и романтизма, уже не мечтательного, а здорового, народного.
Приобретенные Гоголем одновременно знакомства с литературными кругами Петербурга довершают его выход на новый путь. Чуткий Пушкин угадывает причину первоначальных неудач и назначение Гоголя, заставляя его правильно развивать свое литературное образование путём чтения, которым руководит он сам. Жуковский, Плетнев не только поддерживают его своими связями, доставляя заработок, но и вводят Гоголя в верхи тогдашнего литературного движения (например, в кружок А. О. Россет, впоследствии Смирновой, которой суждено было сыграть такую видную роль в жизни Гоголя). Гоголь и здесь, все больше втягиваясь в занятия литературой, пополняет свои недочеты провинциальной школы, провинциальной литературной образованности.
Результаты этих воздействий сказываются быстро: талант Гоголя пробил себе дорогу в противоречивой душе самого его носителя: 1829 – 1830 годы – годы его оживленной домашней литературной работы, мало еще заметной посторонним и обществу. Упорный труд над самообразованием, горячая любовь к искусству становятся для Гоголя высоким и строгим нравственным долгом, который он желает свято, благоговейно исполнить, медленно доводя до «перла» свои создания, постоянно перерабатывая материал и первые наброски своих произведений – черта характерная для творческой манеры Гоголя и во все остальное время.
После нескольких отрывков и редакций повестей в «Отечественных записках» (Свиньина), в «Литературной газете» (Дельвига), Николай Васильевич Гоголь выпускает свои «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1831 – 1832). Ставшие истинным началом писательского творчества Гоголя «Вечера» ясно определяли и для него самого его будущее назначение. Еще яснее роль Гоголя стала для общества (ср. отзыв о «Вечерах» Пушкина), но понята она была не с той стороны, с какой виден стал Гоголь вскоре. В «Вечерах» увидали невиданные доселе картины малорусской жизни, блещущие народностью, веселостью, тонким юмором, поэтическим настроением – и только. За «Вечерами» идут «Арабески» (1835 г., куда вошли статьи, напечатанные в 1830 – 1834 гг. и написанные за это время). Слава Гоголя, как писателя, с этих пор установилась прочно: общество почуяло в нем великую силу, которой суждено открыть новую эру нашей литературы.
Гоголь, по-видимому, и сам теперь убедился, в чем должно заключаться то «великое его поприще», о котором он не перестает мечтать еще с нежинских времен. Об этом можно заключить по тому, что уже в 1832 г. Гоголь начинает в душе новый шаг вперед. Он не доволен «Вечерами», не считая их настоящим выражением своего настроения, и уже задумывает (1832) «Владимира 3-й степени» (из него позднее вышли: «Тяжба», «Лакейская», «Утро делового человека»), «Женихов» (1833, позднее – «Женитьба»), «Ревизора» (1834). Рядом с ними идут его так называемые «петербургские» повести («Старосветские помещики» (1832), «Невский проспект» (1834), «Тарас Бульба» (1-я редакция – 1834), «Записки сумасшедшего» (1834), начало «Шинели», «Нос», а также повести, вошедшие в Миргород, напечатанный в 1835 г.). В этом же 1835 г. начаты «Мертвые души», написаны «Коляска» и «Портрет» (1-я редакция). Начальный период творчества Гоголя завершился в апреле 1836 г. изданием и постановкой «Ревизора». «Ревизор» окончательно раскрыл глаза обществу на Гоголя и ему самому на самого себя и стал гранью в его творчестве и жизни.
Из внешних событий жизни, оказавших влияние на дальнейшую эволюцию настроения Гоголя, следует отметить таинственную поездку Гоголя на месяц в 1829 г. за границу (до Любека), вероятно, результат беспокойного искания «настоящего» дела в начале петербургского периода, поездку в 1832 г. на родину, так им любимую и поэтически увековеченную в «Вечерах». Однако, на этот раз рядом со светлыми воспоминаниями детства, с уютом домашнего семейного круга родина наградила писателя и тяжелыми разочарованиями: домашние дела шли плохо, романтическая восторженность Гоголя-юноши была стерта петербургской жизнью, за ласкающей прелестью природы и малорусской бытовой обстановки Гоголь уже почувствовал печаль, тоску и даже трагизм. Недаром, вернувшись в Петербург, он стал открещиваться от «Вечеров» и определения по ним в обществе его настроения. Гоголь возмужал, вступил в зрелый период жизни и творчества. Поездка эта имела и другое значение: путь в Васильевку лежал через Москву, где Николай Васильевич Гоголь впервые вошел в круг московской интеллигенции, завязав сношения со своими земляками, жившими в Москве (M. А. Максимович, М. С. Щепкин), и с людьми, ставшими вскоре и на всю жизнь его друзьями. Эти московские друзья не остались без влияния на Гоголя в последний период его жизни в силу того, что оказались точки соприкосновения между настроением писателя и ними на почве религиозных, патриотических и этических идей (Погодин, Аксаковы, может быть, Шевырев).
Гоголь за границей
Летом 1836 г. Николай Васильевич Гоголь поехал в первую продолжительную поездку за границу, где пробыл до октября 1841 г. Поводом к поездке было болезненное состояние писателя, от природы некрепкого (известия об его болезненности идут со времени поступления его в нежинскую гимназию), сверх того сильно расшатавшего свои нервы в той житейской и душевной борьбе, которая вывела его на настоящий путь. За границу его влекла и потребность дать себе отчет в своих силах, в том впечатлении, которое произвел на общество «Ревизор», вызвавший бурю негодования и всколыхнувший против писателя всю бюрократическую и чиновную Россию, но давший, с другой стороны, Гоголю еще новый круг почитателей в передовой части русского общества. Наконец, заграничная поездка необходима была для продолжения того «жизненного дела», которое было начато в Петербурге, но требовало, по словам самого Гоголя, взгляда на русскую жизнь извне – «из прекрасного далека»: для продолжения «Мертвых душ» и новых, более соответствовавших настроению обновленного духом писателя переработок начатого. Гоголь, с одной стороны, представлял себя совершенно как будто раздавленным впечатлением, которым завершилось появление «Ревизора». Он обвинял себя в роковой ошибке, взявшись за сатиру. С другой же, Гоголь энергично продолжает развивать свои мысли о великом значении театра и художественной правды, продолжает перерабатывать «Ревизора», пишет «Театральный разъезд» и упорно работает над «Мертвыми душами», печатает кое-что из прежних набросков (Утро делового человека, 1836), перерабатывает «Портрет» (1837 – 1838), «Тараса Бульбу» (1838 – 1839), кончает «Шинель» (1841).
Во время первого заграничного путешествия Николай Васильевич Гоголь живёт в Германии, Швейцарии, в Париже (со своим школьным товарищем и другом А. Данилевским), где частью лечится, частью проводит время среди русских кружков. В марте 1837 г. он попадает в Рим, к которому искренно привязывается, очарованный итальянской природой, памятниками искусства. Гоголь остается здесь надолго и в то же время работает усиленно, главным образом, над «Мертвыми душами», заканчивает «Шинель», пишет повесть «Аннунциата» (позднее – «Рим»). В 1839 г. осенью он приезжает по семейным делам в Россию, но вскоре возвращается в Рим, где в 1841 г. летом и кончает первый том «Мёртвых душ». Осенью Гоголь посылает его из-за границы в печать в Россию: книга, после целого ряда затруднений (московская цензура ее не пропускала, петербургская сильно колебалась, но, благодаря содействию влиятельных лиц, книга была наконец пропущена), вышла в Москве в 1842 г. Около «Мёртвых душ» поднялся литературный шум критики «за» и «против», как и при появлении «Ревизора», но Гоголь уже иначе реагировал на этот шум. Ко времени окончания «Мёртвых душ» он успел сделать дальнейший шаг в направлении этико-религиозного мышления; ему уже предносилась вторая часть, которая должна была выражать иное понимание жизни и задач писателя.
В июне 1842 г. Гоголь опять за границей, где видимо уже наметился тот «перелом» духовного настроения, которым отмечен конец его жизни. Живя то в Риме, то в Германии или Франции, он вращается среди людей, более или менее подходивших к нему по консервативному настроению (Жуковский, А. О. Смирнова, Виельгорские, Толстые). Постоянно страдая телесно, Гоголь все сильнее и сильнее развивается в направлении пиетизма, зачатки которого были у него уже в детстве и молодости. Его мысли об искусстве, нравственности все больше окрашиваются христианско-православной религиозностью. «Мёртвые души» становятся последним художественным произведением Гоголя в прежнем направлении. В это время он готовит собрание своих сочинений (вышло 1842 г.), продолжает перерабатывать, внося в них новые уже черты тогдашнего настроения, прежние свои работы: «Тараса Бульбу», «Женитьбу», «Игроков», и др., пишет «Театральный разъезд», известное «Предуведомление» к «Ревизору», где старается дать то толкование своей комедии, которое подсказывалось его новым настроением. Николай Васильевич Гоголь работает и над вторым томом «Мёртвых душ».
Новый взгляд Гоголя на задачи писателя
Вопросы творчества, таланта, задачи писателя продолжают его занимать, но теперь решаются уже иначе: высокое представление о таланте, как даре Божием, в частности о своем таланте, налагает на Гоголя, высокие обязанности, которые рисуются ему в каком-то провиденциальном смысле. Чтобы, обличая, исправлять человеческие пороки (что Гоголь теперь считает своей обязанностью, как писателя, одаренного Богом, смыслом своего «посланничества»), надо самому писателю стремиться к внутреннему совершенству. Оно же, по мнению Гоголя, доступно только при богомыслии, углублении в религиозное понимание жизни, христианства, самого себя. Религиозная экзальтация все чаще и чаще навещает его. Гоголь становится в своих глазах призванным учителем жизни, в глазах современников и поклонников – одним из крупнейших мировых этиков. Новые идеи всё больше отклоняют его от прежнего пути. Это новое настроение заставляет Гоголя изменить оценку своей прежней писательской деятельности. Он теперь готов отвергнуть всякое значение всего, что написано им раньше, полагая, что эти произведения не ведут к высокой цели совершенствования себя и людей, к богопознанию – и недостойны его «посланничества». Только что вышедший первый том «Мёртвых душ» он, видимо, уже считает, если не ошибкой, то лишь преддверием к «настоящей», достойной работе – второму тому, который должен оправдать автора, искупить его грех – несогласное с духом христианина отношение к ближнему в виде сатиры, дать положительное наставление человеку, указать ему прямой путь к совершенству.
Портрет Н. В. Гоголя. Художник Ф. Моллер, Начало 1840- х гг.
Но такая задача оказывается очень нелёгкой. Душевная драма, осложняемая мучительным нервным недомоганием, прогрессивно и быстро направляла писателя к развязке: литературная производительность Гоголя слабеет; ему удается работать лишь в промежутки между душевными и физическими муками. Письма Гоголя этого периода – проповедь, поучение, самобичевание с редкими проблесками прежнего юмористического настроения.
Последние годы жизни Гоголя
Этот период завершается двумя крупными катастрофами: в июне 1845 г. Николай Васильевич Гоголь сжигает второй том «Мёртвых душ». Он «приносил, сжигая свой труд, жертву Богу», надеялся дать новую книгу «Мёртвых душ» уже с содержанием, просветленным и очищенным от всего греховного. Она, по убеждению Гоголя, должна была «устремить все общество к прекрасному», прямым и правым путем. В последние годы жизни Гоголь горит желанием поскорее дать обществу то, что ему представляется самым важным для жизни; а это важное было им высказываемо, по его мнению, не в художественных произведениях, а в письмах этого времени к друзьям, знакомым и родным.
Решение собрать, систематизировать свои мысли из писем привело его (1846) к изданию «Выбранных мест из переписки с друзьями». Это была вторая катастрофа в истории отношения писателя с либерально-западническим обществом. Изданные в 1847 г. «Выбранные места» вызвали со стороны записных либералов свист и улюлюкание. В. Белинский разразился знаменитым письмом в ответ на обидчивое письмо Гоголя, задетого отрицательным отзывом Белинского о книге (Современник, 1847 г., № 2). Левые радикалы утверждали, что эта книга Гоголя исполнена тоном пророчества, властного учительства, проповедью внешнего смирения, которое на самом деле «паче гордости». Им не нравилось выраженного в ней отрицательное отношение писателя к некоторым чертам своей прежней «критически-сатирической» деятельности. Западники громко кричали, что Гоголь в «Выбранных местах» якобы отказался от своего прежнего воззрения на задачи писателя как гражданина.
Искренне не понимая причины столь резкой отповеди «либералов», Гоголь пробовал оправдывать свой поступок, говоря, что он не был понят и т. д., однако не отступился от выраженных им в последней книге взглядов. Его религиозно-этическое настроение осталось все последние годы жизни тем же, но окрасилось в мучительные тона. Вызванные либеральной травлей колебания усилили у Гоголя потребность сохранить, поддержать свою веру, которая, после перенесённых страданий казалась ему, недостаточной глубокой.
У измученного и физически и душевно Гоголя возобновившаяся работа над вторым томом «Мёртвых душ» идет еще хуже. Он стремится успокоить свою душу в религиозном подвиге и в 1848 г. из Неаполя едет в Иерусалим, надеясь там, у источника христианства, почерпнуть новый запас веры и бодрости. Через Одессу Николай Васильевич возвращается в Россию, чтобы больше не отлучаться из неё до конца жизни. С осени 1851 г. он поселяется в Москве у А. П. Толстого, своего приятеля, разделявшего его религиозно-консервативные воззрения, пробует опять работать над вторым томом «Мёртвых душ», даже читает его отрывки у друзей (например, у Аксаковых). Но мучительные сомнения не оставляют Гоголя: он постоянно переделывает эту книгу и не находит удовлетворения. Религиозная мысль, усиленная еще влиянием отца Матвея Константиновского, сурового, прямолинейного, ржевского священника-аскета, колеблется еще больше. Душевное состояние писателя доходит до патологии. В один из припадков душевной муки Гоголь ночью сжигает свои бумаги. Наутро он спохватывается, и объясняет этот поступок ухищрениями злого духа, от которого он не может избавиться даже усиленным религиозным подвигом. Это было в начале января 1852 г., а 21 февраля Николая Васильевича Гоголя уже не стало.
Дом Талызина (Никитский бульвар, Москва). Здесь жил в последние годы и умер Н. В. Гоголь, здесь же он сжёг второй том «Мёртвых душ»
Значение творчества Гоголя
Внимательное изучение деятельности и жизни Николая Васильевича Гоголя, выразившееся в обширной литературе, посвященной писателю, показало все великое значение этой деятельности для русской литературы и общества. Влияние Гоголя и созданных им направлений русской литературной и общественной мысли не прекратились до сих пор. После Гоголя русская литература окончательно порывает связь с «подражательностью» западным образцам, кончает свой «учебный» период, наступает время полного её расцвета, полной её самостоятельности, общественного и народного самосознания; она получает значение международное, мировое. Этим всем современная литература обязана тем основам её развития, которые выработаны были к середине XIX столетия; таковыми являются: народное самосознание, художественный реализм и сознание своей неразрывной связи с жизнью общества. Выработка этих основ в сознании общества и литературы совершена трудами и талантами писателей первой половины века – Пушкина, Грибоедова, Лермонтова. И Гоголю в ряду этих писателей принадлежит важнейшее значение. Даже радикал Чернышевский называл весь период русской литературы середины XIX века гоголевским. Последующая эпоха, отмеченная именами Тургенева, Гончарова, Льва Толстого и Достоевского, тесно связана с задачами, поставленными литературе Гоголем. Все перечисленные писатели или непосредственные его последователи (например, Достоевский – в «Бедных людях»), или идейные продолжатели Николая Васильевича Гоголя (например, Тургенев в «Записках охотника»).
Художественный реализм, этические стремления, взгляд на писателя, как общественного деятеля, необходимость народности, психологический анализ жизненных явлений, широта этого анализа – все, чем сильна русская литература последующего времени, все это сильно развито Гоголем, намечено им так определенно, что преемникам оставалось только идти дальше вширь и вглубь. Гоголь является крупнейшим представителем реализма: он точно и тонко наблюдал жизнь, улавливая её типичные черты, воплощал их в художественные образы, глубоко психологические, правдивые; даже в своем гиперболизме он безукоризненно правдив. Образы, созданные Гоголем, поражают необыкновенной вдумчивостью, оригинальностью интуиций, глубиной созерцания: это – черты гениального писателя. Душевная глубина Гоголя нашла себе выражение и в свойствах его таланта: это – «незримые миру слезы сквозь видимый ему смех» – в сатире и юморе.
Национальные особенности Николая Васильевича Гоголя (его связь с малорусской историей, культурой), внесенные им в русскую литературу, оказали громадную услугу последней, ускорив и закрепив начавшее в русской литературе пробуждаться национальное самосознание. Начало этого пробуждения, очень нерешительное, относится ко второй половине XVIII века. Оно видно в деятельности русской сатирической литературы XVIII столетия, в деятельности Н. И. Новикова и других. Оно нашло себе сильный толчок в событиях начала XIX века (Отечественная война 1812), получило дальнейшее развитие в деятельности Пушкина и его школы; но завершилось это пробуждение только в Гоголе, тесно слившем идею художественного реализма и идею народности. Великое значение деятельности Гоголя, в общественном смысле, заключается в том, что он направил свое гениальное творчество не на отвлеченные темы искусства, но на прямую житейскую, обыденную действительность и вложил в свой труд всю страсть искания правды, любви к человеку, защиты его прав и достоинства, обличения всякого нравственного зла. Он стал поэтом действительности, чьи произведения сразу получили высокое социальное значение. Николай Васильевич Гоголь, как писатель-моралист, является прямым предшественником Льва Толстого. Интерес к изображению внутренних движений личной жизни и к изображению явлений общественных именно под углом осуждения общественной неправды, искания нравственного идеала – это дано нашей последующей литературе Гоголем, восходит именно к нему. Последующая общественная сатира (например, Салтыкова-Щедрина), «обличительная литература» 1860 – 1870 гг. без Гоголя были бы немыслимы. Все это свидетельствует о великом нравственном значении творчества Гоголя для русской литературы и о его великой гражданской заслуге перед обществом. Это значение Гоголя ясно чувствовали и ближайшие его современники.
Гоголь занял видное место и в создании мирового положения русской литературы: с него (раньше Тургенева) западная литература стала знать русскую, серьёзно интересоваться и считаться с ней. Именно Гоголь «открыл» русскую литературу Западу.
Литература о Николае Васильевиче Гоголе
Кулиш, «Записки о жизни Гоголя».
Шенрок, «Материалы для биографии Гоголя» (M. 1897 г. 3 т.).
Скабичевский, «Сочинения» т. II.
Биографический очерк Гоголя, изд. Павленкова.