Исход неудачной войны 1806 – 1807 гг. Пруссии и России против Франции определила выигранная Наполеоном 14-го июня 1807 г. битва при Фридланде. Император Александр I, получив известие о ней, приказал Лобанову-Ростовскому ехать во французский лагерь для переговоров о мире.
Наполеон находился в прусском городке Тильзите, на берегу Немана. На противоположном берегу той же реки стояли русская и остатки прусской армии. Несмотря на Фридландское поражение, Россия вполне могла бы продолжать борьбу с Францией, однако всё сильнее бросалось в глаза, что европейские союзники русских в этой и предшествующих войнах против французов вели себя крайне своекорыстно. Австрийцы плохо помогали Суворову в его Итальянском и особенно Швейцарском походах, а из следующей войны Третьей коалиции предпочли выйти сразу после битвы при Аустерлице. Главный враг Наполеона на Западе – Англия – вообще предпочитала не слать армий на сухопутный театр. Пользуясь своим морским преобладанием, она захватывала французские колонии, а континентальным союзникам лишь слала не слишком щедрые субсидии. Пруссия же оказалась партнёром весьма слабым и нерешительным.
Учитывая всё это, Александр I решил резко сменить курс своей внешней политики, порвав отношения с прежними неверными «друзьями» и сблизившись с недавним противником – Бонапартом. Весьма уважительно относившийся к русской мощи Наполеон с радостью принял новую дипломатическую комбинацию, суть которой состояла в том, чтобы Россия и Франция заключили союз для совместного господства над европейским континентом.
25 июня 1807 русский и французский государи встретились на плоту посредине Немана и примерно час беседовали наедине в крытом павильоне. На другой день они встретились в самом городе Тильзите. Наполеон предложил, чтобы Россия взяла себе преобладание над востоком Европы, оставив ему верховенство на западе. После победы над Пруссией Бонапарт собирался пересмотреть внутригерманские границы и поставить большинство немецких государств в зависимость от себя. Прося согласия на это Александра I, он в обмен предлагал России усилиться за счёт Швеции (отняв у неё Финляндию) и Турции (с которой русские незадолго до этого начали очередную войну).
Встреча Наполеона и Александра I в Тильзите 25 июня 1807. Картина Адольфа Рона, 1807
Тильзитский мир и был заключён обоими императорами на этих условиях 8 июля 1807. Обговаривая детали договора, Наполеон рассчитывал чарующим воздействием своей личности извлечь немало выгод для Франции, но вскоре не без удивления должен был признать дипломатическое искусство царя. Александр со своею ласковою улыбкою, мягкою речью, любезным обхождением был далеко не так сговорчив, как хотелось бы его новому союзнику. «Это настоящий византийский грек!» [то есть, хитрый, искушённый и ловкий человек] – говорил о нём Наполеон своему окружению. Бонапарт, как говорят, поначалу склонялся совсем уничтожить Пруссию, но Александр уговорил сохранить за её королём около половины прежних владений. В знак уважения к русскому императору (en considération de l'empereur de Russie) Наполеон оставил прусскому королю старую Пруссию, Бранденбург, Померанию и Силезию. Из отнятых же у Пруссии территорий Наполеон отдал провинции на левом берегу Эльбы своему брату Жерому, а бывшие польские провинции – королю саксонскому. Все водворенные Наполеоном в Германии монархи были признаны Россией и Пруссией.
Главный пункт Тильзитского договора тогда остался в тайне: Россия и Франция обязались помогать друг другу в любой войне, если с одной из сторон последует просьба об этом. Главный европейский соперник Наполеона, Англия, попадала в почти полную дипломатическую изоляцию. Россия и Франция обязывались принудить остальную Европу соблюдать направленную против британской торговли континентальную блокаду.
Тильзитский мир был очень выгоден для России. Благодаря ему и сделалось возможным присоединение к России Финляндии в войне со шведами 1808-1809 и продолжение борьбы с турками, оконченной потом завоеванием Бессарабии и укреплением нашего влияния на Балканах. Но тот факт, что Александр I заключил Тильзитский договор после военного поражения, примирившись с тем, кто это поражение нанёс, произвёл тягостное впечатление на русское общество, привыкшее за годы Екатерины II и Павла к непрерывным победам. В России многие (и тогда, и даже сейчас) были склонны считать этот мир навязанным, вынужденным. Тильзитский трактат вызвал сильную патриотическую оппозицию Александру в высших петербургских кругах, хотя принесённые им России крупные выгоды были ещё расширены во время Эрфуртского свидания двух императоров в 1808 году. На Отечественную войну 1812, до которой довела, скорее, неуступчивость не Наполеона, а Александра I в России впоследствии смотрели как на событие, загладившее «позорный» Тильзитский мир. «Тильзит! При звуке сем обидном теперь не покраснеет Росс», — писал Пушкин 14 лет спустя. В наше время, однако, А. И. Солженицын более взвешенно указывает в работе «"Русский вопрос" к концу XX века»:
…обидясь на Англию за её безучастность, Александр кинулся в дружбу с Наполеоном — Тильзитский мир (1807). Нельзя не признать этот шаг наивыгоднейшим в то время для России – и держаться бы этой линии нейтрально-благоприятственных отношений, презрев ворчание петербургских высших салонов (впрочем, способных и на новый проанглийский заговор) и помещиков, лишавшихся вывоза хлеба из-за континентальной блокады (больше бы оставалось для России). – Но и тут Александр совсем не хотел оставаться бездейственным. Нет, Тильзитского мира и начавшейся турецкой войны Александру было мало: в том же 1807 он объявил войну Англии; Наполеон «предлагал Финляндию» взять от Швеции – и Александр вступил (1808) в Финляндию и отобрал её у Швеции – а зачем? ещё один нестерпимый груз на русские плечи. И перемирия с Турцией он не хотел ценой вывода войск из Молдавии и Валахии, снова русские войска в Бухаресте. (Наполеон «предлагал» России и Молдавию-Валахию, да, впрочем, и Турцию, разделить совместно с Францией, открыть путь Наполеону на Индию), а после переворота в Константинополе ещё ярее рвался наступать на Турцию. – Но без этих всех разгарных захватов – отчего было не держаться столь выгодного России Тильзитского мира, остаться в покое от европейской свалки и укрепляться и здороветь внутренне? Как бы ни расширялся Наполеон в Европе (впрочем, завяз в Испании), он не замахивался на Россию (только что втягивал в досадные активные союзы), до самого 1811 он пытался избежать столкновения с Россией. Отечественной войны могло и не быть! – всей её славы, но и всех её жертв – если бы не ошибки Александра.
