В то время, когда казаками Хмельницкого был уничтожен польский отряд при Желтых Водах, коронный гетман Речи Посполитой Николай Потоцкий стоял с войском близ Черкасс; оно было невелико – меньше, чем у Хмельницкого. Паны в польском стане пировали. Каждый из них, особенно богатые магнаты, прибыв с отрядами своими в стан, считали долгом устраивать пиры. Время летело незаметно; никто и не беспокоился о том, что уж много дней прошло, а об отряде молодого Потоцкого ни слуху ни духу... Самонадеянные поляки были так уверены в своем боевом превосходстве над казаками, что даже и верить не хотели, когда до них впервые дошли дурные слухи об участи отряда; однако тревожные вести о состоянии края начинали уже смущать их... Разведчики, которые посылались в разные стороны узнать, что делается в народе, доносили, что Украина повсюду пустеет; что кое-где заготовлены запасы и стоят вооруженные люди. Все показывало, что готовится большое народное движение. Эти вести смутили панов-начальников; они с тревогой стали припоминать, что в отряде молодого Потоцкого много малороссиян. Решено было идти на выручку своих. Два дня польское войско шло, не встречая людей, – казалось, будто весь край вымер. Наконец принес их раненый шляхтич, которому удалось спастись из желтоводской битвы. Все были поражены ужасом. Узнали, что Хмельницкий уже близко с бесчисленным войском, по уверению шляхтича, – и после долгих споров решили отступить и укрыться под защиту укрепленных городов. Двинулись в обратный путь и на третий день похода достигли Корсуня на реке Роси. Сюда разведчики принесли весть, что Хмельницкий с татарами следует по пятам за польским войском и с часу на час надо ожидать нападения. Решено было остановиться укрепленным станом и приготовиться к бою.

Карта восстания Богдана Хмельницкого. Обозначено место битвы под Корсунем

15-го (25-го по новому стилю) мая 1648 показались вдали облака пыли: то шел Хмельницкий с казаками и татарами. Пыли было так много, что поляки думали, что врагов, по крайней мере, тысяч сто, а их было всего пятнадцать тысяч. Передовой польский отряд – драгуны, навербованные из украинцев, – передались и здесь Богдану, не хотели они биться со своими... Польское войско стало падать духом; однако первые налеты татар на укрепленный стан были отбиты. Хмельницкий расположил свои полки полукругом и делал вид, будто хочет напасть на поляков всеми силами, а между тем задумал без больших потерь для своих уничтожить все польское войско. Одному ловкому и отважному казаку, Никите Галагану, готовому на все, поручил он пробираться подле польского стана так, чтобы его заметили и схватили, – и научил, что говорить при допросе. В то же время послан значительный отряд казаков, чтобы, обошедши польское войско, испортить дорогу, поставить в удобных местах пушки и под прикрытием леса приготовиться встретить поляков...

Затея Хмельницкого удалась вполне: Галаган был схвачен и приведен к начальникам. Его стали, по-тогдашнему обычаю, пытать огнем, допрашивая о числе казаков и татар.

«Нашим я не знаю счета, – сказал он, – да как и узнаешь, – с каждым часом их прибывает, а татар тысяч пятьдесят; скоро и сам хан с ордою будет здесь...»

И без того поляки были уже в большой тревоге, а тут ужас обуял их!.. На совете панов поднялись споры. Многие были того мнения, что надо бежать как можно скорее. Потоцкий был постоянно не в ладах с более решительным помощником своим Калиновским. После долгих пререканий решено было отступать от Корсуня.

На другой день, перед рассветом, польский обоз поднялся с места; возы с припасами, панские рыдваны со всяким добром, лошади и пушки, под охраною пехоты, тронулись в путь. Рассказывают, будто паны, по какому-то непростительному легкомыслию, взяли проводником Галагана, хорошо знавшего местность вблизи Корсуня. Хмельницкий дал пройти полякам несколько верст спокойно, затем его наездники начали стремительно налетать на врагов: казаки давали залпы из ружей, татары пускали тучи стрел и затем быстро уносились назад, – таким образом томили поляков постоянной тревогой. Несколько верст прошли еще поляки, отбиваясь от врагов, и, наконец, уже усталые, вошли в роковой лес. Тут Хмельницкий приказал ударить на польский обоз с тыла и успел отбить много возов. Но беда ждала поляков в конце рощи. Здесь дорога шла крутым спуском в долину и затем подымалась на гору. В этой долине, которую поселяне называли Крутой балкой, казаки прорыли на несколько верст глубокий ров. Поляки, ничего не подозревая, стали спускаться в долину. Когда заметили канаву, было уже поздно. Возы и пушки полетели в ров. «Стой, стой!» – кричали передние задним, но кричали напрасно: значительная часть возов уже была на спуске, лошади не могли сдержать на себе их тяжести, и все катилось в ров. Иные возы бросались в беспорядке в стороны, но и там были овраги. В довершение беды с противоположной горы казаки били поляков из пушек, а с тылу всеми силами напирали казаки и татары... Один из польских полковников с отрядом своим в две тысячи кое-как пробился и ушел. Это привело польский стан в полное расстройство; казаки ворвались в средину его, и началось страшное побоище! Польское войско бежало врассыпную – кто в лес, кто в болото; но отовсюду из засады выскакивали казаки, стреляли, кололи, рубили их... Это было не поражение, а совершенный разгром польского войска. Потоцкий, видя, что спасения нет, предался на волю Божию и сидел в своей карете; другие паны последовали его примеру. Так их всех и привезли в казацкий стан.

«Видишь, Потоцкий, – сказал Хмельницкий, – как Бог устроил: вы пошли брать меня в неволю, да сами в нее и попались!»

«Хлоп, – воскликнул Потоцкий, – чем ты заплатишь славному татарскому рыцарству? Оно победило меня, а не ты с твоей разбойничьей свoлочью!»

«Тобою, – отвечал Хмельницкий, – тобою, который называет меня хлопом, и тебе подобными!»

По решению рады, оба гетмана и самые знатнейшие паны, а также несколько тысяч пленных были отданы татарам. Сверх того, казаки поделились с ними и богатой добычей.

Хмельницкий отслужил благодарственный молебен и устроил пир казацким старшинам и мурзам; простым казакам выкачено было двадцать пять бочек горилки. На Запорожье с вестью о победе посланы бунчуки, булавы, взятые у поляков, тысяча талеров запорожскому братству на пиво, а триста на сечевую церковь...

После Корсунского побоища Хмельницкий стал под Белой Церковью.

Читайте также статьи Битва под Жёлтыми Водами - последствия, Битва под Пилявцами.