Япония, государственная жизнь которой, по официально принятой в стране хронологии, началась в середине VII в. до Р. X., усвоила себе, приблизительно с III в. по Р. X., китайскую цивилизацию, каковою и довольствовалась до середины XIX в. Из Китая же проник в Японию (в VI в. по Р. X.) и буддизм, которому, впрочем, не удалось вполне вытеснить национальную религию японцев (синтоизм). В середине XVI века в Японии началась христианская проповедь, благодаря миссионерам из иезуитов, но в XVII столетии против христианства здесь поднято было гонение, и с этого же времени японское правительство вплоть до середины XIX в. всячески препятствовало какому бы то ни было сближению подданных своих с европейцами, пока, по примеру Китая, и Япония не была вынуждена вступить в деятельные торговые сношения с иностранцами (раньше всего, в 1853 г. с Северо-Американскими Штатами). На первых порах японцы относились к европейцам крайне враждебно и даже сам политический переворот, с которого начинается новейшая история Японии, совершился отчасти под влиянием вражды населения к иностранцам, которым правительство стало делать уступки. Дело в том, что еще с XII в. власть императора (микадо) сделалась чисто номинальною, все же её права перешли к так называемому сёгуну, фактическому правителю, делившемуся ими еще с даймио, или наследственными феодальными князьями. В 1868 г. микадо Муцу-Хито, опираясь на народное недовольство, восстановил императорскую власть и положил конец феодализму. Вместо того, однако, чтобы снова закрыть доступ в страну для европейцев, новое правительство немедленно приступило к реформам во всех сферах жизни, пользуясь европейскими образцами, причем вскоре объявило в стране веротерпимость. (Между прочим, Япония приняла даже григорианский календарь). В течение первых двух десятилетий в обновлявшейся Японии господствовала система просвещенного абсолютизма, но в 1889 г. микадо провозгласил конституцию, составленную по прусскому образцу, и в следующем же году она вступила в действие. Для более успешного хода преобразований правительство стало приглашать к себе на службу из Европы и Америки специалистов по разным отраслям знания и техники, основывать школы по европейскому типу и поощрять заграничные поездки с образовательными целями. Одним словом, в Японии во второй половине XIX в. начался процесс европеизации, напоминающий нам то, что совершалось в России в эпоху Петра Великого. Участие японцев, наряду с европейцами, в усмирении китайских смут 1900–1901 гг. было как бы признанием за молодой нацией равенства со стороны старых культурных народов, что выразилось и в отмене ими по отношению к Японии общего правила, по которому на всем Востоке европейцы подчиняются суду своим консулов, а не туземным судам. Военные успехи Японии поставили островную империю Дальнего Востока очень высоко во мнении азиатских народов, и как из Китая, так даже и из Индии стали ездить в Японию за научными и техническими знаниями европейского происхождения. Вместе с этим начала распространяться мысль, что Япония призвана освободить азиатов от господства европейцев, в Европе же в связи с этим заговорили о «желтой опасности», разумея под этим враждебное для европейцев объединение желтокожей расы под японскою гегемонией.