Граф Гарольд, принявший английскую корону после смерти прежнего монарха Эдуарда Исповедника, в первое время после этого был занят упрочением своей власти, подавлением мятежа своего брата Тости, соединившегося с норвежским королём Гарольдом Гардрадой. Между тем, другой претендент на английский трон, нормандский герцог Вильгельм, льстивыми речами, обещаниями, хитростями приобретал себе усердную поддержку своих вассалов, приглашал к себе храбрых людей из Франции, Фландрии, приобрел благословение церкви своему предприятию. Тогда было много людей, любивших военные приключения, в особенности на службе церкви, а экспедиция Вильгельма, одобренная папой, была заманчива, потому что он обещал награды деньгами и землями; к нему стекались со всех сторон отважные авантюристы. Французские епископы, прогнанные из Англии отцом Гарольда, Годвином, раздражили папу их рода, который и вообще не выказывал преданности церкви. Папа рассчитал, что успех экспедиции будет выгоден ему, усилит его влияние на английскую церковь, надеялся, что Вильгельм восстановит прекратившийся платеж из Англии «денария апостола Петра», и потому стал покровителем Вильгельма, забыл услуги, какие оказали папскому престолу англосаксонское миссионеры, подчинившие папской власти Германию. Папа послал Вильгельму освященное знамя с изображением креста и перстень, в который был вложен волос апостола Петра. Это были как будто символы того, что Бог и наместник Божий на земле папа дают Вильгельму страну, которую он хочет завоевать.
На Михайлов день (29 сентября) 1066 года Вильгельм нормандский, с огромным флотом, на котором находилось 60.000 храбрых алчных воинов, переплыл канал и высадил свое войско на берег Англии у Певенси и Гастингса. Его быстрый корабль «Мора», подаренный ему женой, шел впереди флота. Вильгельм сам один из первых выпрыгнул на берег; прыгая, он поскользнулся и упал на землю. Норманны испугались дурного предзнаменования, но герцог воскликнул: «Клянусь блеском Божиим, я взял руками эту землю во владение, и нельзя вырвать ее у меня, вся она наша». Он велел вытащить корабли на берег, расснастить их и оставил сильный отряд стеречь их.
Высадка нормандцев в Англии. Часть «гобелена из Байё», 1070-е гг.
Гарольд праздновал в Йорке победу над Тости и норвежцами при Стамфорд-Бридже, когда гонец привез ему весть о высадке Вильгельма. Он немедленно отправился в свой верный город Лондон, собрал местное ополчение, собрал воинов из других областей, сколько мог при недостатке времени, и 13 октября уже стал со своим войском против норманнов. На следующий день была дана битва при Сенлаке или Гастингсе на той местности близ моря, где потом была построена большая церковь, называвшаяся церковью битвы. Развалины этой церкви еще и теперь показывают, где происходило роковое для Англии сражение, в котором англосаксы были побеждены норманнами, бившимися под знаменем, освященным папой. (См. также отдельную статью – Битва при Гастингсе.)
Англосаксы стояли на гряде холмов: она была невысока, но все-таки давала им выгоду позиции над норманнами. Эта выгода однако же перевешивалась тем, что вооружение норманнов было лучше. Главным оружием была тогда боевая секира; ее имели не все англосаксонские воины; у многих были только булавы, железные вилы, пращи или даже только простые колья; а у норманнов была очень хорошая конница, были искусные стрелки. Норманны пошли в атаку при звуках труб и рогов, впереди шел знатный рыцарь, искусный певец Тальфер в богатом вооружении и пел песню о Роланде. Норманны шли храбро, герцог и его брат, епископ Одон, одушевляли их пламенными речами, но их натиск сломился о крепкий боевой строй англосаксов. Бретонцы и наемники, составлявшие левое крыло норманнского войска, обратились в бегство; центр, где находился сам герцог с отборными воинами, начал колебаться. Под Вильгельмом были убиты три лошади; он был окружен врагами. Евстахий, граф булонский, спас его; но разнеслась молва, что он убит; он, сняв шлем, поскакал по рядам войска, напоминая своим сподвижникам об их славных подвигах, и остановил их отступление.
Отряд англосаксов выдвинулся слишком далеко вперед; Вильгельм отрезал его своей конницей от остального войска и почти совершенно истребил. Но англосаксы стояли непоколебимо в своей крепкой позиции, хотя и сильно страдали от неприятельских стрел. Бой длился до третьего часа пополудни, и все нападения норманнов оставались напрасны.
Вильгельм употребил военную хитрость: он велел своему войску обратиться в притворное бегство, рассчитывая заманить англосаксов в погоню, в которой расстроятся их ряды. Они поддались обману, спустились разрозненными отрядами на равнину, гнались с насмешливым криком за бегущими. Вдруг по звуку рогов норманны обернулись, конница их бросилась с тылу на раздробившиеся отряды англосаксов, рубила их. Но английское знамя еще развевалось, кругом его стояло отборное войско, еще не побежденное. Наконец двадцать знатных норманнов сделали атаку плотным строем и разорвали его ряды; теперь победа была решена.
Гарольд, пораженный стрелою в глаз, упал подле государственного знамени, и лучшая часть англосаксонской аристократии легла на поле битвы. Суссекс, колыбель могущества дома Годвина, стал его могилой. Два монаха долго искали тело последнего англосаксонского короля в грудах трупов и не могли найти его; только глаз Эдиты Лебяжьей Шеи узнал истоптанное лошадьми тело её любимого. Известия о том, где был похоронен Гарольд, разноречивы.
В истории человечества мало событий, имевших такие важные последствия, как битва при Сенлаке или Гастингсе. Англосаксонские воины, успевшие спастись от норманнских стрел, бежали в укрепленные города или разошлись по домам, и Вильгельм шел вперед, не встречая сопротивления. Только Лондон, где находились Альдгита, жена Гарольда, её храбрые братья Эдвин и Моркар и вернейшие советники покойного короля, готовился к обороне. Вельможи и горожане провозгласили королем Эдгара Этелинга, потомка англосаксонской династии, в то время еще бывшего юношей. Но раздоры и нерешительность ослабили защитников Лондона. Эдвин и Моркар надеялись каждый, что его изберут королем в неудовольствии на выбор Эдгара они ушли со своими воинами на север, в свое графство, думая стать там независимыми государями.
Последствия раздора скоро обнаружились. Молва о свирепостях, совершенных кровожадными норманнами в городе Дувре, в его цитадели, взятой ими после слабого сопротивления, о грабеже и убийствах, совершаемых ими в соседних графствах, ужаснула бывших сподвижников Гарольда: они стали один за другим покоряться Вильгельму. Когда он подошел к Кентербери, жители вышли навстречу ему с богатыми подарками, прося пощады. Архиепископ Стиганд покинул коронованного им короля, приехал в Кентербери и, получив от Вильгельма подтверждение привилегий кентерберийской кафедры, положил свои руки в железные руки норманнского герцога, то есть признал себя вассалом его. Примеру архиепископа кентерберийского последовали архиепископ йоркский, епископ уорстерский, Наконец граждане Лондона и сам Эдгар.
Даже болезнь, удержавшая несколько недель Вильгельма в постели в Кентербери и давшая его буйным воинам свободу грабить и бесчинствовать, не вывела английскую нацию из её беспомощного уныния, не внушила ей мысли о единодушном сопротивлении. Около Рождества Вильгельм был уже коронован и помазан на царство архиепископом йоркским в лондонском соборе святого Петра и произнес на французском языке обыкновенную королевскую присягу. Воины его, услышав радостный крик в церкви, приняли это за крик мятежа, бросились грабить и жечь. Только когда они увидели его вышедшего из церкви, грабеж прекратился.
После коронования Вильгельм принял меры для упрочения своей власти над всем королевством. Он взял государственную казну, объявил своей собственностью все королевские земли, построил в Лондоне цитадель (так называемый лондонский Тауэр), построил другую цитадель в Уинчестере, роздал графства, именья и должности норманнским вельможам, чтобы привязать к себе их, склонял англосаксонских вельмож примириться с ним, женил норманнов на англичанках. В числе англосаксонских вельмож, присягнувших на верность завоевателю, находились графы Эдвин и Моркар и многие родственники прежней королевской династии и Гарольда.