В рассказе «Горе» Василий Шукшин вспоминает случай, произошедший с ним лет в двенадцать. В одну из томительных летних ночей, когда пахнет одуряюще полынью, ярко светит луна, сладко думается, сидел он, мечтая о чём-то, на огороде и вдруг услышал тихий голос своего соседа, дедушки Нечая. У этого старика три дня назад умерла жена. Теперь он со слезами вышел из дома на улицу – как будто бы разговаривать с ней.
Дед Нечай, плача и горюя, жаловался своей старушке, что она ушла, ничего напоследок не сказав ему. Запинаясь, рассказывал, как прошли её собственные похороны. Просил у неё совета – куда теперь приткнуться. Говорил, что видит теперь свою Нечаиху в странных снах, что мучается сомнениями, не закопали ли её живую, крепко заснувшую.
«Узнал я в ту светлую, хорошую ночь, как тяжко бывает одинокому человеку. Даже когда так прекрасно вокруг, и такая теплая, родная земля», – пишет Василий Шукшин.
Василий Шукшин, автор рассказа «Горе»
Испугавшись, мальчик Вася побежал к своему деду и рассказал ему про Нечая. Вдвоём они пошли на зады. Дед Шукшина стал ругать Нечая за то, что он сильно изводит себя в горе, которому всё равно не поможешь. Подняв Нечая с земли, он повёл его к себе в дом, где была бутылка самогонки… Нечай, стеная, жаловался, как ему тяжело. «Не было для меня в эту минуту, – говорит Шукшин, – ни ясной, тихой ночи, ни мыслей никаких, и радость непонятная, светлая – умерла. Горе маленького старика заслонило прекрасный мир. Только помню: все так же резко, горько пахло полынью».
Нечай остался у них ночевать. Они с дедом Васи легли вдвоём на полу, накрывшись тулупом. Старик Шукшин стал рассказывать случай о другом горе, которое он своими глазами видел на фронте.
Он служил санитаром, отвозил раненых в тыл с передовой. Шофёром на санитарном автомобиле был солдат Миколай Игринёв. Раз везли они к госпиталю битком набитую окровавленными бойцами машину. На одном развилке их остановили и втиснули в кузов ещё одного раненого – совсем молодого лейтенанта. Дед Шукшина взял его голову себе на колени. Пока доехали до госпиталя, лейтенант умер. Шофёр Игринёв помогал выгружать погибшего из кузова, а когда взглянул на лицо – увидел, что это его сын…
Игринёву дали отпуск домой. Жене он не стал говорить, что схоронил сына. Вроде пропал без вести – так у матери всё-таки останется какая-то надежда…
Дед Нечай повздыхал. Старики замолчали. Мальчик-Шукшин размышлял над услышанным, а «в окна все лился и лился мертвый торжественный свет луны. Сияет!.. Радость ли, горе ли тут – сияет!»
