Литературная история «Горя от ума» (см. краткое содержание, анализ и полный текст) вполне ясна: прежде всего, сама жизнь, освещенная с точки зрения авторского миросозерцания, дала богатый материал для этого произведения. Русская реалистическая литература тоже дала ему немало образцов. В сказках Дмитриева, Измайлова, в баснях Крылова мог Грибоедов найти и выработанный стиль, и ряд сатирических картин из современной русской жизни. Можно, кроме этих произведений, указать и другие, приближающиеся, по содержанию, к «Горю от ума». Так, для характеристики московского общества этой же эпохи очень интересен журнал профессора Страхова «Сатирический Вестник» (1790 – 1793).

Горе от ума. Спектакль Малого театра, 1977

Этот орган – любопытное явление в истории нашей журналистики: перед нами хроника общественной жизни конца XVIII века. В тех картинах, что проходят при чтении журнала, – картинах, правда, не всегда ярких, мы не встретим сатиры на отдельные факты, или обличение отдельных лиц, – здесь кругозор взят шире: изображена пошлость, мелочность всей московской жизни – той, что Грибоедов изобразил в виде фамусовского общества. Боязнь «общественного мнения», пустословие и сплетни, лицемерие и фальшь царят здесь. На этом сереньком фоне, рисуются силуэты московских сановников и подхалимов, которые подличают перед знатными, из угодничества ласкают собачек, принадлежащих влиятельным дамам. Перед нами пройдут паразиты-прихлебатели, моты-крепостники, врали-Небылицины и Залигалкины. Перед нами пронесутся пестрые картины московской жизни, – парадные балы, шумные и пустые развлечения, промелькнут и будничные картины жизни русских бар в деревне и городе. Темными пятнами выделятся на них грустные сценки из жизни крепостного люда.

Таким образом, еще до Грибоедова Страхов в легких эскизах и намеках нарисовал всю грибоедовскую Москву, – в его журнале есть уже очертания Фамусова, Молчалина, Загорецкого.

Любопытны для сравнения с комедией Грибоедова также некоторые страницы романа А. Измайлова «Евгений».

Здесь мы опять в атмосфере столичной жизни: перед нами «новые» дворяне из приказных, облагороженных чином и деньгами, перед нами студенты Московского университета, – «вольтерьянцы» и просто прощелыги-распутники, гвардейская молодежь столицы, «свет», состоящей из добродетельных шулеров, сплетников, Лицемеркиных, Тысячниковых и др.

Вот, наудачу взятая, характеристика г. Подлянкова: это – титулярный советник, который на службу ходит «при окончании каждого месяца, а к своим командирам каждый праздник». «Он собственным своим опытом знает, что некоторые начальники примечают подчиненных более в своей передней, нежели у должности, во время часов присутствия. Не одним только своим начальникам, но и всем тем, которых благосклонность могла ему быть полезна, оказывал он свое почтение, преданность и раболепство, хотя бы то был подлый придверник, или камердинер его покровителя и милостивца (ср. Молчалина). Будучи вхож во многие дома, во многих из них обедывал и ужинывал поочередно. Он глядел каждое утро в календарь собственного сочинения, в котором внесены были дни тезоименитства и рождения знакомых ему особ, супруг и детей их (ср. календарь Фамусова). Когда кто роняет нечаянно что-нибудь близ него, он упадал мгновенно одним коленом на пол и поднимал упавшую вещь с удивительным проворством (ср. Молчалина). Хотелось ли кому достать чего? Надлежало о сем сказать г. Подлянкову, – он тотчас с радостью все найдет, все сыщет (ср. Загорецкого). Надобно ли кому купить лошадь? человека? Он купит, да еще хороших. Надобно ли нанять карету, ложу, дом? Он наймет, и самых удобных. Надобно ли кому узнать внутреннее состояние какого семейства, его тайны? Он откроет и самые сокровенные...» и т. д.

Из этой цитаты видно, как в одном типичном образе Подлянкова соединились черты, которые впоследствии, в произведении Грибоедова, развились в нескольких образах – Фамусова, Молчалина и Загорецкого, этого комиссионера по призванию и убеждению...

Даже еще у Кантемира намечаются первые наброски некоторых героев Грибоедова.

Приведенные примеры указывают: 1) на то, что, если и другие писатели отмечают подобные же явления, то этим самым доказывается жизненность и реальность явлений, отмеченных Грибоедовым, т. е. правдивость его, как художника русской жизни; – 2) на то, что до Грибоедова эти явления русской жизни нашли уже в нашей литературе ясное и верное отражение, – следовательно, произведение Грибоедова всеми корнями своими держится за русскую реалистическую литературу и является, до некоторой степени, итогом её развития.

См. также Черты классицизма в «Горе от ума». Другие статьи о биографии и творчестве А. С. Грибоедова см. ниже, в блоке «Ещё по теме...»