Тирания Писистратидов Гиппия и Гиппарха в Афинах

Афинский тиран Писистрат, умирая в 527 до Р. Х., надеялся, что владычество его династии будет прочным. Его сыновья-Писистратиды Гиппий и Гиппарх уже давно были его помощниками, и потому он мог полагать, что они будут править в его духе. Сначала это так и было. Подобно отцу Гиппий украшал город постройками; его брат, любивший искусства, был хорошим помощником ему в этих делах; подобно отцу, Гиппий усиленно заботился о храмах и в особенности о стоявшем на афинском Акрополе храме Афины Полиады.

Гиппий постановил, чтобы при рождении ребенка и при смерти гражданина или гражданки семейство давало жрице храма Афины Полиады несколько ячменя, несколько овса и обол деньгами; он сам был казначеем этого храма Афины, под покровительством которой находился род Писистратидов. Сын Гиппия, называвшейся по имени деда Писистратом, построил в воспоминание о своем архонтстве жертвенник Аполлону пифийскому (в юго-восточной части города). Это было новым проявлением усердия к Аполлону, священный остров которого, Делос, был очищен от кладбища основателем династии. Писистрат приобрел громкую славу тем, что по его поручению были собраны и приведены в порядок песни Гомера и Гесиода; его сыновья-Писистратиды приглашали в Афины современных им поэтов. Лас Гермионский и Симонид Кеосский слагали дифирамбы для пения хоров на праздниках Диониса и состязались между собою за награду венком, сплетенным из плюща. За Анакреонтом Теосским, жившим на Самосе, Гиппарх послал корабль, и поэт радости поселился у него. Афины были при Писистратидах городом поэзии, искусств, наслаждения литературой. И в политике Гиппий показал себя хорошим учеником отца. Когда спартанцы, враги тиранов, прогнали Лигдама Наксосского и восстановили на Наксосе аристократическое правление (524 г.), Гиппий заключил наступательный и оборонительный союз с фессалийской династией Алевадов и Аминтой, царем македонским; это дало его власти в Афинах такую прочность, что спартанцы не решились исполнить просьбы афинских эвпатридов и начать с ним войну, приняли его в число друзей спартанского государства и дали этим доказательство, что признают его владычество над Афинами.

Но Писистратиды не имели такой же умеренности и рассудительности, как их отец. В последние годы своего правления Писистрат выказывал подозрительность, опасался восстаний; итак он сам замечал непрочность основанной им династии. Писистратид Гиппий был человек высокомерный. Он с детства привык считать себя наследником власти, потому держал себя надменно, вовсе не так, как его отец, который любезностью своего обращения с людьми приобрел себе расположение простого народа и даже примирил с собою эвпатридов. Кимон, принадлежавший к роду Филаидов, три раза одержавший победу на олимпийских играх в состязании колесниц и при второй своей победе провозгласивший победителем не себя, а Писистрата, получил от него позволение вернуться на родину и спокойно жил в Афинах до его смерти. Но с Гиппием он почему-то поссорился и был предательски убит. Афиняне похоронили его подле памятника, который поставили в честь его олимпийских побед.

Убийство Гиппарха Гармодием и Аристогитоном

Писистратид Гиппарх был человек менее жестокого характера, но преданный грубым порокам. Гармодий, молодой человек из знатного рода Гефиреев, не захотел быть участником его грязных наслаждений, и он отомстил за это при следующем панафинейском празднике: будучи распорядителем этого торжества, он велел удалить сестру Гармодия из процессии знатных девушек, который несли корзины с дарами в храм Паллады. Гармодий был в близкой дружбе с Аристогитоном, принадлежавшим также к роду Гефиреев. Они задумали отомстить Писистратидам за это бесчестье и посвятили в свой замысел несколько человек надежного характера. Чтобы тайна не раскрылась, к участию в заговоре были приглашены лишь немногие. Заговорщики надеялись, что, когда они исполнят свое дело, народ по любви к свободе поддержит их. Временем исполнения выбрали они великий панафинейский праздник (в месяце гекатомбеоне, июле) (514 г.), когда сходилось множество поселян посмотреть великолепные процессии, гимнастические игры и пообедать на счет государства; при этом стечении народа удобно было сделать неожиданное нападение на Писистратидов. Утром в день праздника Гиппий, окруженный своими телохранителями, был на Керамике, устраивал процессию, которая должна была двинуться оттуда. Подле стояли Аристогитон и Гармодий со спрятанными под праздничной одеждой кинжалами. Они увидели, что один из участников их замысла разговаривает с Гиппием. Фукидид замечает, что Гиппий был человек разговорчивый, но в своем тревожном настроении Гармодий и Аристогитон предположили, что разговор идет об их замысле, что их товарищ изменил им, и поспешили в город, чтобы успеть убить по крайней мере второго Писистратида – Гиппарха. Неподалеку от площади народных собраний, близ Леокория, они встретили Гиппарха, бросились на него и закололи. Гармодий был в ту же минуту убит окружавшими Гиппарха телохранителями; Аристогитону удалось на несколько времени скрыться в толпе от поисков.

Тираноубийцы Гармодий и Аристогитон. Бронзовая статуя, поставленная на афинском акрополе в 476 до Р. Х. Скульпторы Критий и Несиот.

Автор фото - Miguel Hermoso Cuesta

Известие об убийстве Гиппарха было сообщено Гиппию, остававшемуся на Керамике. Сохранив наружно полное спокойствие, он обратился к народу, имевшему при себе щиты и копья для участия в процессии, велел ему положить оружие и идти за ним. Народ, не догадывавшийся ни о чем, положил оружие, думая, что Гиппий хочет созвать народное собрание, куда нельзя было являться вооруженным. Гиппий тотчас же велел своим телохранителям унести положенное народом оружие и обыскивать всех. Те, у кого нашлись под одеждой спрятанные кинжалы и мечи, были арестованы; были арестованы и все те граждане, которые казались Гиппию врагами Писистратидов. Был разыскан и Аристогитон. Его подвергли пытке, чтобы заставить его назвать соумышленников; но он не выдал никого. (Позднейшее предание говорит, что он назвал своими соумышленниками людей, преданных тирану). Он умер мужественно. С такою же твердостью души выдержала мучения любовница его Леэна, которую также пытали, предполагая, что она знает заговорщиков. Афиняне поставили в честь её памятник; это было изображение львицы без языка. (Леэна значит львица; а то, что львица была изображена не имеющею языка, означало молчание Леэны под пыткой). Вероятно, эта статуя подала повод к преданию, что Леэна, подвергнутая пытке, откусила себе язык, чтобы лишить себя возможности изменить друзьям.

Свержение Гиппия и конец тирании в Афинах

Благодаря быстроте своих распоряжений, Гиппий успел подавить заговор. Но смерть брата показала ему, как шатка была власть Писистратидов; он стал подозревать в замыслах против себя и эвпатридов и народ. От природы склонный к жестокости, он решил поддерживать свою власть ужасом, оградить себя от опасности наемным войском и покровительством могущественных союзников, а для этого ему надобно было стараться приобретать как можно больше денег.

Гиппий воспользовался для своих целей процессом против заговорщиков, запутал в дело и погубил всех, кого хотел. Были осуждены на смерть не только те, у кого под одеждой нашлись кинжалы, но и множество других людей, которых не любил или подозревал Гиппий. Их именья были конфискованы. Чтобы собрать больше денег, он велел продавать с аукциона наружные лестницы и другие выступающие на улицу части, домов; домовладельцы платили ему большие суммы, чтобы откупиться от этой продажи. Писистратид чеканил деньги низкой пробы и принуждал брать их по ценности хороших денег. Он брал с граждан выкуп за позволение не исполнять натуральные повинности, которые ложились оттого тяжелее на граждан не откупившихся от них.

Многие знатные граждане бежали от преследований подозрительного тирана Гиппия и примкнули к Алкмеонидам, которые нашли себе поддержку в Дельфийском оракуле. Дельфийский храм в 548 году сгорел. Амфиктионы решили восстановить его в великолепном виде и назначили на эту постройку 300 эгинских талантов (более 600,000 русских дореволюционных рублей серебром). Эта сумма должна была составиться из взносов греческих государства по раскладке, сделанной Амфиктионами. Но храм приносил большие выгоды Дельфам, потому Амфиктионы наложили на этот город очень значительный взнос (75 талантов, более 150,000 руб.). Прошло более десяти, лет в сборах назначенной суммы. Приглашались к пожертвованиям и малоазийские греки, и греки, жившие в Египте. Наконец было собрано столько денег, что можно было начать постройку. Алкмеониды, жившие тогда в изгнании, взяли на себя подряд сооружения храма и исполнили работу, не жалея своих денег; они выказали такую щедрость к храму, что за это было снято с их рода лежавшее на нем проклятие. По условиям контракта они должны были построить храм из простого известняка; вместо известняка они построили восточный фасад храма из паросского мрамора. Их имущества в Аттике были конфискованы Писистратом; но сокровища их, отданные на сохранение в кладовые разных храмов за границей Аттики, уцелели, потому они имели средства, быть так щедры. Лет через двадцать после начала постройки (515 г.) был готов великолепный храм, стоявший на высоком фундаменте, сооруженном уступами, окруженный колоннадой дорийского стиля, а внутри имевший ионийские колонны. Вся Греция прославила Алкмеонидов, главою которых был тогда даровитый и предприимчивый Клисфен, внук сикионского тирана Клисфена. Алкмеониды теперь стали пользоваться большим расположением у Дельфийских жрецов, и Пифия при каждом удобном случае действовала в их пользу; особенно возбуждала она лакедемонцев низвергнуть их врагов, афинских тиранов.

Писистратид Гиппий предвидел опасность. Около этого времени спартанцы низвергли демократическое правление в Мегаре и возвратили туда изгнанных аристократов. Он усилил меры предосторожности и проложил себе путь к связям с персидским двором, выдав свою дочь Архедику за лампсакского тирана Гиппокла, пользовавшегося большим расположением царя Дария. Но его тирания стала еще притеснительнее, и число бежавших из Аттики эвпатридов увеличивалось; они присоединялись к Алкмеонидам, которым удалось наконец овладеть крепкой позицией в самой Аттике: они заняли местечко Липсидрий на склоне горы Парнеса и стали там укрепленным лагерем (513 г.); недовольные Гиппием собирались туда к ним. Но они не могли держаться против дисциплинированного войска тирана, и долго потом афиняне пели песни о храбрых людях знатного рода, которых посылал тогда на смерть Липсидрий, «предатель друзей». Спартанцы послушались наконец пифии, постоянно требовавшей, чтоб они освободили Афины от тирана-Писистратида. Они послали в Аттику небольшой отряд под начальством Анхимолия; но Гиппий отразил его: спартанцам удалось занять фалерскую гавань, но когда они двинулись оттуда на равнину, на которой Гиппий вырубил все деревья, то были побеждены фессалийской конницею, пришедшею на помощь тирану (511 г.). Лишь немногие вернулись на корабли; в числе убитых был и сам Анхимолий.

Спартанцы должны были загладить стыд неудачи: того требовала их военная честь, репутация их могущества. Они послали в Аттику царя Клеомена, человека энергичного. К его войску на пути присоединились афинские изгнанники, – эвпатриды и другие многочисленные враги тирана. Клеомен шел на Афины. У Паллены, где Писистрат одержал победу, доставившую ему владычество, было разбито войско Писистратида Гиппия. Фессалийская конница вернулась домой, и победители вступили в Афины. Но Гиппий со своими наемниками и приверженцами заперся в акрополе. Там заготовлено было много запасов и надобно было полагать, что цитадель будет держаться долго. Но случай скоро дал делу неожиданную развязку. Заботясь о безопасности детей, Гиппий выслал их из акрополя, думая, что они успеют тайно проехать за границу. Но они попались в руки врагам. Чтобы спасти их, Гиппий заключил с афинянами договор, по которому обязался по возвращении ему сыновей уехать в пять дней из Аттики. Он отправился с женой и детьми в Сигей к своему брату Гегесистрату, надеясь при помощи персов скоро возвратить себе господство над Афинами.

Так пало владычество Писистратидов, длившееся 17 лет.