общей обзор взглядов Гегеля дан в статье Философия Гегеля – кратко

Понятия государства и гражданского общества в философии Гегеля отличаются друг от друга. Человеческие индивиды объединяются в семьи, а из совокупностей семей вырастает гражданское общество. Гражданское общество ещё не составляет государства. Его цель – охрана материальных и нравственных интересов индивида. Отсюда проистекает тот эгоистичный, утилитарный и буржуазный дух, который господствует в маленьких странах, где гражданское общество и государство еще нераздельны, слиты.

Этот партикуляризм исчезает вместе с образованием больших унитарных государств. Согласно взглядам Гегеля, государство отличается от гражданского общества тем, что оно преследует не одно только благо индивидов, а стремится к осуществлению идеи, из-за которой оно в случае нужды готово принести в жертву частные интересы. Буржуазный эгоизм, который господствует в гражданском обществе, находит здесь противовес, исправление, наказание. Политическое государство с его возвышенными и идеальными стремлениями, великими и плодотворными целями, есть верховенство идеи над эгоизмом, торжество всеобщего объективного разума над личным субъективным. Оно – та цель, для которой семья и гражданское общество являются средствами. Частные интересы племени и города должны в нём уступить великим интересам отечества. Государство по сути своей относится к сфере идеи и Абсолюта; оно не может, следовательно, допускать эгоистических оппозиций.

Портрет Гегеля

Великий немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Портрет работы Я. Шлезингера

 

Республика, по мнению Гегеля, вовсе не есть самая совершенная форма правления. Основанная на смешении гражданского общества и государства, она преувеличивает значение и роль индивида. Республики обыкновенно с течением времени переходят в крайнюю противоположность, в абсолютизм – и именно потому, что они приносят в жертву капризам индивида, семьи, или касты идею. Диктатура, к которой пришли все республики древности, есть необходимая критика, осуждение верховным разумом основного недостатка республиканской формы, демократической или аристократической: исключительного индивидуализма.

Нормальная политическая форма, по Гегелю, – монархия. Только в свободном действии единоличного главы находит себе адекватное выражение идея, представляемая государством. Государство есть абстракция, пока оно не олицетворяется в монархе – воплощении его могущества, его политических традиций, той идеи, которую оно призвано осуществить. Глава государства – это государство, ставшее человеком, безличный разум, ставший разумом личным, общая воля, ставшая волей личной. В этом, по мнению Гегеля, истинный смысл девиза Людовика XIV «Государство – это я». Государство есть общий разум, которым должны проникнуться составлявшие доселе лишь гражданское общество индивиды, высшее могущество, которому они должны, подчиняться и, говоря о государстве, мы тем самым говорим о главе государства. Ложные либералы с их систематической оппозицией, жалкой критикой, беспрестанными нападками, узкими понятиями, прозаическим утилитаризмом забывают, что необходимо, естественно и соответствует вечному порядку, чтобы ввиду великих интересов государства, олицетворенного в государе, индивид принес в жертву свои частные воззрения и приватные интересы.

В государственной теории симпатии консерватора Гегеля лежат не на стороне политического либерализма, зато к национальному либерализму и принципу национальности он относится совсем иначе. С утилитарной точки зрения гражданского общества может существовать, в крайнем случае, соединение или конфедерация между разнородными элементами. Примером этому служит Швейцария. Но, говоря о государстве, мы говорим о национальности, а национальность есть единство языка, религии, нравов, идей. Следовательно, включать в известное государство национальность, существенно чуждую той национальности, с которой она должна слиться, и держать эту национальность под ненавистным ярмом значить быть виновным в противоестественном преступлении, и в этом случае – только в этом! – оппозиция, даже восстание является законным. Чтобы жить с известным государством в политической общности, нужно иметь с ним общность языка, традиций и идей.

Однако Гегель полагает, что здесь необходимо сделать уточнение. Поглощение в государстве одной национальности другою только тогда является преступлением, оправдывающим восстание, когда последняя национальность представляет идею столь же великую, столь же плодотворную, столь же живучую, как и идея, представляемая чуждым завоевателем. Но есть национальности окончательно испорченные и изжившиеся. Не представляя никакой идеи и потеряв всякий смысл существования, они неизбежно обречены на поглощение другими. Некоторое время они еще конвульсивно трепещут под давлением торжествующей национальности, но эти спазмы – только последние признаки уходящей жизни.