Важнейший политический толчок, наблюдавшийся Россией в царствование Екатерины II – французская революция – нашел свое отражение в знаменитой политической инвективе Александра Николаевича Радищева (1749–1802) Путешествие из Петербурга в Москву (см. его полный текст и анализ).
Радищев. Краткая биография. Слушать аудиокнигу
Сын богатейшего саратовского помещика, воспитанник Пажеского корпуса, Радищев молодым человеком был послан для завершения образования в Лейпцигский университет, где подпал под влияние самых крайних французских философов – Гельвеция, Рейналя и Руссо. По возвращении он спокойно служил на государственной службе, в Коммерц-коллегии, пользовался покровительством её президента – влиятельнейшего вельможи-либерала графа А. Р. Воронцова (родного брата Е. Р. Дашковой), и ничто не предсказывало его дальнейшую судьбу.
К моменту публикации Путешествия Радищев не был политическим отщепенцем, а напротив, только что вступил в должность управляющего Петербургской таможней. Законным порядком он провёл своё сочинение через цензуру Управы благочиния: цензор Н. И. Рылеев доверился невинному «географическому» названию рукописи и, почти не заглядывая в неё, подмахнул разрешение в печать. Издатель, которому была передана книга, увидел в ней много дерзкого и печатать побоялся. Тогда Радищев приобрёл в долг печатный станок и организовал у себя на дому типографию (по указу 1783 года заводить «вольные» типографии разрешено было всем желающим, и этот закон оставался в силе даже в разгар Французской революции). В мае 1790 года был изготовлен тираж Путешествия в 650 экземпляров, несколько книг розданы друзьям, одна послана Державину в знак уважения, а 25 отправлены книготорговцу Зотову в Гостиный двор для свободной продажи и вскоре распроданы.
Стиль Путешествия – настойчивая и однообразная риторика; его русский язык необыкновенно неуклюж и тяжел. Содержание – яростные нападки на все существующие социальные и политические установления. Главный удар был направлен против крепостного права, но в книге выражались и антимонархические чувства, и материалистические взгляды. Екатерина II увидела в Путешествии «рассеивание французской заразы», а в авторе – «бунтовщика хуже Пугачева». (См. Философия Радищева и Идеи Радищева.)
Книга была реквизирована, а Радищев арестован, помещён в каземат Петропавловской крепости и подвергся двухнедельному следствию, которое вёл знаменитый тогда мастер сыскных дел Шешковский. Меры физического воздействия к писателю не применялись, однако он отрекся от своего произведения, признав, что оно наполнено «гнусными, дерзкими и развратными выражениями». Суд вынес вердикт об уничтожении крамольного сочинения – и смертный приговор автору через отсечение головы, однако императрица заменила его десятилетней ссылкой в Сибирь.
Путь Радищева в Илимский острог, длившийся год и четыре месяца, выглядел по меркам позднейших советских арестантов ошеломительно. Покровитель писателя, граф Воронцов, добился, чтобы вслед за Радищевым, был отправлен курьер с приказом освободить арестанта от оков и снабдить его всем необходимым. «Если бы несносная сердцу моему печаль разлучения моего от детей моих не была толико отяготительна, то верьте, что опричь сего мне кажется, что я нахожусь в обыкновенном каком-либо путешествии», – писал Радищев Воронцову из Нижнего Новгорода.
Ко всем губернаторам местностей, через которые должен был следовать ссыльный писатель, Воронцов обратился с просьбой – предоставлять проезжающему всяческое содействие. И ему действительно везде был оказан хороший прием. У губернатора Тобольска Радищев даже прожил гостем семь месяцев.
В Тобольск к писателю приехала свояченица, вскоре ставшая его женой. Она привезла двух младших детей Александра Николаевича от первого брака и пробыла с ним всё годы ссылки. В Илимске Радищев жил весьма неплохо. Воронцов посылал ему деньги, книги, инструменты для занятий естественными науками, лечебные средства. Для Радищева был выстроен дом, и он занялся сельским хозяйством. Воронцов позаботился о старших сыновьях Радищева, оставшихся в Европейской России, и о его брате, который пострадал по службе после приговора автору Путешествия.
Из десяти лет Радищев провёл в Сибири всего пять, до января 1797 года. Он сам воспитывал и учил своих детей, охотился, лечил крестьян. По поручению Воронцова, Радищев изучал природу, быт и экономику Сибири. В Илимске он написал обширный философский трактат О человеке, его смертности и бессмертии. «Я наслаждаюсь здесь спокойной жизнью, – писал Радищев своему покровителю. – Я не могу достаточно нахвалиться обращением со мной со стороны местных властей, особенно генерал-губернатора».
Едва умерла Екатерина II, новый государь, Павел, вернул Радищева из ссылки и разрешил поселиться в наследственном калужском имении безвыездно. Но вскоре поднадзорный смог съездить к родителям в Саратовскую губернию и прожить там целый год. Переворот 11 марта 1801 года и восшествие на престол Александра I вернули к государственным делам графа А. Р. Воронцова. Теперь его протеже Радищев не только получил полную амнистию с возвращением дворянства и чинов (секунд-майора, асессора), но и был принят на службу в Комиссию по составлению законов.
Однако вскоре последовала кончина писателя. Её обстоятельства Пушкин излагает так: «Бедный Радищев, увлечённый предметом, некогда близким к его умозрительным занятиям, вспомнил старину и в проекте [«О законоположении»], представленном начальству, предался своим прежним мечтаниям. Граф Завадовский удивился молодости его седин и сказал ему с дружеским упреком: "Ах, Александр Николаевич, охота тебе пустословить по-прежнему! или мало тебе было Сибири?" В этих словах Радищев увидел угрозу. Огорчённый и испуганный, он возвратился домой, вспомнил о друге своей молодости, об лейпцигском студенте [Ф. В. Ушакове], подавшем ему некогда первую мысль о самоубийстве, и... отравился. Конец, им давно предвиденный и который он сам себе напророчил!»
Радикальная интеллигенция России провозгласила Радищева своим предтечей и мучеником, хотя искренность его Путешествия подвергалась сомнению как первыми его защитниками, так и более поздними обвинителями. Судя по всему, он написал эту книгу просто из литературного тщеславия, и она – не более чем риторическое упражнение на тему, подсказанную Рейналем. Как бы то ни было, литературных достоинств Путешествие лишено.
Но Радищев был и поэтом – и немалого таланта. Взгляды его были парадоксальны: он Тредиаковского предпочитал Ломоносову и пытался ввести в русское стихосложение греческие метры. Его короткое любовное стихотворение, написанное сапфическим размером, принадлежит к числу прелестнейших лирических стихов столетия, а его элегия (в двустишиях) Восьмнадцатое столетие сильна и поэтически, и выраженными в ней мыслями.
