Булгаков. Ханский огонь. Краткое содержание
Старинная княжеская усадьба «Ханская ставка» при советской власти превращена в музей. Бывший здешний барский камердинер, а сейчас дворник и сторож Иона Васильич сегодня ведёт по дворцу экскурсантов из Москвы.
Булгаков. Ханский огонь. Краткое содержание. Слушать аудиокнигу
Это – группа молодёжи, вместе с которой приехал почти голый человек лет сорока и крайне неприятного вида. На нём – лишь коротенькие штанишки выше колен, открывающие узловатые, вспухшие вены на обеих голенях и спину с коричневой застарелой сыпью. Однако на носу у голого – пенсне, склеенное сургучом, и держит он себя с претензиями на образованность. Сзади всех идут пятеро приличных посетителей – дама с девочкой, чинная супружеская пара и представительный иностранец с тростью, в золотых очках.
Иона ведёт посетителей среди роскошной обстановки дворца. Голый гражданин высокомерным тоном начинает делать замечания в советском пропагандном стиле: «Всё крепостные крестьяне строили… Народ гнул спину на бар, а эти "Онегины" тут ночи напролёт плясали…» – «Строил старый князь, царствие ему небесное, пра-пра-прадед нынешнего, полтораста лет назад», – не выдержав, замечает Иона. – «Царствия небесного не существует и ваши симпатии к нему странны», – раздражённо бросает голый. – «Для кой-кого его и нету. В небесное царствие в срамном виде без штанов не войдешь», – парирует Иона. Молодёжь хохочет, а голый насупливается.
На стенах висят портреты императоров, а также членов рода князей Тугай-Бегов, которым до революции принадлежала усадьба. Они – потомки повелителя Малой орды хана Тугая, перешедшего несколько столетий назад на российскую службу, поэтому имение и называется Ханской ставкой. Голый подходит к бюсту одной из княгинь XIX века и, стуча ногтем ему по макушке, объясняет: «Вот, товарищи, знаменитая развратница. О её похождениях даже в романах писали некоторые буржуазные писатели». Иона застывает от такого цинизма, а иностранец в золотых очках вперяет сзади в спину голого тяжёлый, неотрывный взгляд.
В одной из комнат на стене висит фото блистательного офицера-кавалегарда. Приличная дама с девочкой спрашивает, кто это. «Последний князь, Антон Иоаннович, – отвечает Иона. – Брат его на войне с немцами убит, и сам он воевал, а теперь за границей».
Иона рад, когда экскурсия наконец заканчивается. Ему всегда больно видеть, как вереницы чужих и в большинстве пустых людей проходят тут по роскошному паркету и коврам, шаря равнодушными глазами.
Вечером Иона бредёт с ключами мимо дворца. Сам не зная зачем, заходит внутрь – и вдруг слышит шаги. Навстречу ему из зала выходит тот самый иностранец в золотых очках: «Не бойся, Иона. Успокойся. Ты не узнал меня?».
Иона, бледнея, узнаёт в иностранце того самого последнего князя Антона Иоанновича и с плачем тыкается головой ему в грудь. У князя тоже кривится лицо: «Боже, до чего ты старенький, Иона! Но я счастлив, что ты ещё жив».
Князь рассказывает: у него остались ключи от малой веранды, и он, отстав от других экскурсантов, в сумерках вошёл через неё во дворец. Жена его недавно умерла в Париже. «А дом-то вам вернут?», – удивлённо интересуется Иона. – Князь смеётся: «Вернут? Что ты, дорогой! Я приехал ненадолго, тайно. Поглядеть, что тут творится и забрать в кабинете важные бумаги».
Иона рассказывает: кабинет опечатал Александр Абрамович Эртус из московского комитета. Он часто приезжает и собирается устроить тут библиотеку для мужиков. «Библиотеку? Я надеюсь, им хватит моих книг», – вновь смеётся князь.
Но в глазах его тут же появляется жёсткое, траурное выражение. «Настанет день, Иона, когда Эртуса я повешу вон на той липе. А рядом того голого, который сегодня насмехался над княгиней-матерью! Я хотел убить его в ту же секунду, но сдержался. Я сделаю больше и лучше!».
Князь суёт Ионе деньги и усылает его, говоря, что сам пока останется в кабинете, а в два ночи уедет поездом в Москву.
Князь входит в кабинет, сорвав печати Эртуса, печально надевает себе на голову лежащий здесь старый кавалергардский шлем и садится в кресло. Перед собой он видит тетрадь с надписью: «Алекс. Эртус. История Ханской ставки».
Он сидит в неподвижной задумчивости больше получаса. Потом подходит к стене и всматривается в фотографию, где сам снят среди тесно стоящих людей, в центре которых – Государь Николай II. «Не может быть, – выдыхает князь. – Это сон… По живой моей крови шли и топтали, как по мертвому. Может, действительно я мертв?».
В ящиках стола он находит несколько бумаг и кладёт в карман пальто. Потом рвёт тетрадь Эртуса, кладёт её клочки посреди кабинета с другими бумагами, поджигает свечой и глядит, как пламя поднимается по портрету Александра I.
«Не вернется ничего. Все кончено. Лгать не к чему. Ну так унесем же с собой все это, мой дорогой Эртус!»
Князь так же поджигает зал, потом и другие комнаты. Взглянув в последний раз на бушующее пламя, он быстро выходит на террасу и незабытыми тайными тропами ныряет во тьму...
© Автор краткого содержания – Русская историческая библиотека. См. также ПОЛНЫЙ ТЕКСТ рассказа «Ханский огонь».
