В начале романа «Война и мир» (см. его краткое содержание и анализ) князь Андрей Болконский представлен Толстым человеком, с определенными, по-видимому, бесповоротно сложившимися взглядами. Но жизнь ломает эти взгляды, и тогда он теряет свою прежнюю уравновешенность, начинает искать смысла жизни и только перед смертью достигает заветной цели. Ценой жизни было завоевано это трудное разрешение. Вот почему трагедия жизни князя Андрея гораздо труднее, чем у Пьера Безухова – у того, путем страданий, ошибок, разочарований, прояснялось и углублялось то, что, в сущности, было прирождено его натуре, – у Андрея Болконского, наоборот, «ломалась» и перестраивалась вся его душа

Главная черта его – резко выраженная личность... Еще молодой человек, он уже так определенно смотрит на жизнь в людей с высоты своего собственного «я», что, кажется, мы имеем дело с человеком, прожившим уже полжизни. У него ясное, продуманное мировоззрение, сложившееся отчасти под влиянием отца, скептика-вольтерьянца. Это рационалистическое мировоззрение у князя Андрея органически слилось с его душой, наполнило ее холодом, неверием и презрением к людям.

Прямо и бесстрашно смотрит князь Андрей в жизнь, и кажется она его рационалистическому уму ясной и простой и довольно скучной. Князь Андрей чувствует себя неизмеримо выше окружающей его толпы, мелочной и пошлой, – он всегда одинок и гордится этим одиночеством. Только к Пьеру относится он дружелюбно, ценя в нем «золотое сердце». Да еще Наташа Ростова сумела оживить его, внушить ему к себе любовь, серьезную и глубокую, наполнившую все существо его верой в жизнь и в счастье

Характерный особенности его личности, – это могучий, светлый ум, не признающий в жизни ничего таинственного, мистического и отвлеченного. Ум этот отличается и выдающейся широтой, и богато развит хорошим, основательным самообразованием. Недаром он, человек военный по профессии, может быть, и деятельным помощником Сперанского над составлением проекта конституции, и хорошим сельским хозяином, вводящим в управление разумные усовершенствования... Оттого он может жить широкими и разнообразными интересами, умеет правильно ценить жизнь своего бурного времени и быть проницательным судьей «великих людей» (Наполеона, Кутузова, Сперанского).

Не вынося ничего туманного, чувствительного и мечтательного, ничего непостижимого, ум его отличается трезвостью, реализмом. Оттого князь Андрей в жизни не мечтает, а всегда «разыгрывает жизнь», как искусный шахматист, обдумывающий вперед будущие ходы. Вот почему и «воображение» его – совсем иное, чем у Пьера, живущего больше «чувством». Воображение князя Андрея более сбивается на «расчет».

Но он отнюдь не односторонней человек, – не машина. В нем чувство не менее сильно, чем разум, – только он всегда держит его во власти, не дает ему воли. Лишь, в моменты ломки миросозерцания, ослабевает в нем власть воли, – и тогда его здоровое, сильное чувство вырывается на волю. Это освобожденное чувство не похоже на животные порывы Пьера, на развращенность Анатоля Курагина, – у князя Андрея оно отличается такою же ясностью и трезвостью, как его разум. Любовь его к Наташе, примирение его с ней перед смертью, приближение душой к тому Богу, которого он не знал в течение всей своей жизни – вот, главнейшие моменты, когда в полной силе владело его душою чувство.

Его железная воля, находящаяся в подчинении у ума, – тоже характерная черта князя Андрея; она никогда не переходит в упрямство, и самодурство, – до этого не допускает и светлый ум его, и доброе, честное сердце и то «святое недовольство собой», которое всегда живет в его душе. Вот почему, когда сознание подсказывает ему, что он ошибается, эта железная воля всегда уступает и направляется в ту сторону, куда толкает его новое убеждение.

Человек умный, с серьезными запросами живой общественной и государственной деятельности, он инстинктивно стремится к самоопределению, старается оценить свою общественную стоимость. Это стремление вполне выразилось в истории его карьеры: он – то идет по дороге «военного гения», то вступает на поприще законодателя, или сельского хозяина, то идет в ряды войск, в качестве простого «работника» на военном поприще, – но всякий чувствует, что он не «мечется», как например, тургеневский Рудин, бросающийся без толка во все стороны, а именно сознательно меняет жизненные пути.

Такое удивительное гармоническое сочетание ума и воли делает князя Андрея лицом замечательным и резко выдвигает его из рядов других действующих лиц. И он сам знает свои достоинства и гордится ими. Отсюда презрительное отношение его к людям, отсюда его честолюбие и самомнение, выражавшееся сначала не более, не менее, как в вере в свою «гениальность». Презирая всех, он преклоняется только перед теми, кого свет считает «гениями». И с ними он хочет сравняться, их затмить собой. То он рассчитывает сам проделать карьеру Наполеона, то мечтает прославиться на поприще гражданской службы, имея перед глазами Сперанского. Но стоило ему всмотреться в их деятельность, стоило ему убедиться, что «личность» в истории не играет никакой роли, как он честно отказывается от выбранных путей и ищет новых: выбирает более скромное поприще сельского хозяина, служащего земле и мужикам.

В войну 1812 года он опять оказывается на поле битвы, но уже не в штабе главнокомандующего, где в свите формируются «военные гении», а в рядах простых солдат – около Каратаевых. Тушиных и Тимохиных. Так привел своего героя Л. Толстой к отречению от личности, к признанию, что истинное величие в «простоте, добре и правде». Сначала для него в жизни не было достаточного простора, – везде было тесно, негде было размахнуться его гениальности, – а, в конце концов, он предпочитает всему на свете честную, незаметную работу маленьких людей-муравьев, имена которых даже не сохраняются историей.

Такова же история отношений Андрея Болконского к религии. Вначале в его душе непоколебимое, стойкое неверие, смягченное быть может, только отчасти утонченностью и деликатностью его души: его суровый, жестокий отец не позволил бы повесить себе на шею икону, а князь Андрей это позволяет своей сестре, чтобы ее не обидеть. Потом мы видим, как стойкость этого неверия поколебалась, когда тяжелораненый лежал он на Аустерлицком поле и глядел на то лазурное небо, на которое он никогда раньше не глядел, и о котором никогда не думал... (См. Андрей Болконский в битве при Аустерлице.) Потом это колебание, смягчавшее его сердце, еще больше усиливается, когда он прощает Анатоля Курагина, умирающего в лазарете, прощает Наташу, когда смерть смотрит в его глаза. Умирает он почти верующим, отделавшись от того «разумного эгоизма», которым ранее определялись его отношения к людям. Он понял, что только в широкой, бескорыстной любви ко всему, – к Богу и людям, – спасение человека. (См. краткое содержание эпизода «Смерть Андрея Болконского» и его полный текст.)

«Да, любовь (думал он опять с совершенною ясностью), но не та любовь, которая любит за что-нибудь, для чего-нибудь, или почему-нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда умирая я увидал своего врага и всё-таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. – Любить ближних, любить врагов своих. Всё любить – любить Бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческою любовью; но только врага можно любить любовью божескою. И от этого-то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека… Любя человеческою любовью можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души... Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует, только потому, что я люблю. Все связало его одного. Любовь есть Бог и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику».

Таким образом, и князь Андрей приведен автором к идеалам «простоты, добра и красоты», и он отказывается от индивидуалистического мировоззрения и, подобно Пьеру, переходит к тому антииндивидуализму, – полным выражением которого является, не оторвавшийся от народа Каратаев, – символ чего-то целого, круглого, общего.

Читайте также статью Герои «Войны и мира». Ссылки на материалы о других героях и произведениях Льва Толстого см. ниже, в блоке «Ещё по теме…»